Читаем Когда ты исчез полностью

Когда ты исчез

Невольно подумалось о том, как его семья воспримет новости. Жалко, что они не сумеют попрощаться с ним как следует и извиниться за то, что выступали против его желаний.

На секунду в голове мелькнула мысль о том, как справляется без меня Кэтрин. Однако додумать я не успел — приехали полицейские, поэтому я вышел во двор покурить.

Убедившись, что рядом никого нет, я вытащил из кармана паспорт Даррена. Все-таки ему доведется повидать мир — правда, с моей помощью. Мне нравилось жить в хостеле — здесь я исцелялся и искупал грехи. Но скоро закончится ремонт, и настанет пора двигаться дальше. Без паспорта, без документов найти новое пристанище было бы непросто. Мне улыбнулась удача.

У нас с Дарреном был похожий разрез глаз, одинаковая прическа и линия скул. На фотографии — так и вовсе одно лицо. Если не бриться пару недель, я отращу такую же светлую бороду и получу возможность бывать везде, где захочу.

Моральная сторона вопроса — украсть личность человека, которого еще даже не положили в могилу, — была чересчур сложной, и я не стал ломать над ней голову. Я сообщил полиции его имя и национальность, а остальные поля анкеты оставил пустыми. И, затушив сигарету, вернулся в здание, чтобы в почтительном молчании посмотреть, как увозят Даррена.

Отныне мы с ним были свободны, и никто нас более не сдерживал.

Нортхэмптон, наши дни

9:50

— Это я тебя сдерживала?! — вскричала Кэтрин. — Да как ты смеешь! Я только и делала, что поддерживала тебя постоянно. Я в тебя верила!

С каждым новым откровением, что срывалось с его губ, перед глазами у нее темнело от злости, пока все вокруг не заволокло непроглядной черной пеленой. Неужели этот мужчина когда-то обещал быть с ней в любви до самой смерти? Внешне он практически не изменился, даже привычки — и те сохранил до единой: так же рассеянно поглаживал средним пальцем подушечку большого и прикусывал нижнюю губу, пряча волнение.

Однако стоило ему открыть рот, как Кэтрин переставала его узнавать. Выходит, Саймон был начисто лишен совести? Почему она не видела, что он слеплен из сплошного притворства? Выходит, правду говорят: любовь слепа.

— Значит, ты украл паспорт покойника? — недоуменно переспросила она. — Какой позор!..

Саймон неловко заерзал на стуле.

— Я этим не горжусь, но что сделано — то сделано. Других вариантов у меня не было.

Кэтрин окончательно вскипела:

— О, только не начинай эту песенку снова! Других вариантов у него не было… Это у меня и у детей не было других вариантов. Это мне оставалось одно: искать тебя любой ценой и всеми средствами.

— Если честно, я не думал, что ты будешь такой упертой. Думал, ты уже через пару недель сдашься.

— Нельзя взять и отвернуться от человека, которому ты отдал свое сердце. Любовь — это когда веришь, что, как бы ни пришлось тяжело, тебя будут искать.

Кэтрин затрясла головой. Почему она была такой дурой и столько сил положила на поиски человека, который давно покинул страну?

Они уставились друг на друга. Кэтрин ждала, что он начнет оправдываться. Но не услышала ни слова раскаяния.

Саймон не был готов объяснить, почему он, ее муж, а по сути незнакомый человек, внезапно исчез из ее жизни. Эта правда — не из тех, которые стоить говорить впопыхах или в пылу скандала. Сперва он должен объяснить, почему выбрал такой путь, а уже потом рассказывать, какую роль в его исчезновении сыграла она. Только тогда Кэтрин осознает вину, и он уронит свою бомбу. Иначе все, что услышит жена, когда та взорвется, — это оглушительный грохот правды, рикошетом разлетевшейся по комнате. Кэтрин не задумается, не осмыслит свое поведение, и его визит будет напрасным.

Кэтрин, разумеется, огорчало, что Саймон отвечает не на все ее вопросы. Она ведь заслуживает правды — целиком, как есть. Но вопреки собственному настрою ей было все интереснее и интереснее, как он провел все это невообразимо долгое время. Хотелось бы верить, что он влачил жалкое унылое существование, полное тоски, горести и сожалений. Увы, этого не скажешь по его загорелому и крепкому виду.

Саймон встал, подошел к французскому окну[10] и выглянул в сад, который когда-то вскапывал своими руками, нашел взглядом местечко у пруда, где они часто сидели вечерами, обсуждая планы на будущее.

Давно он не вспоминал те дни. Надо признать, время было неплохое.

С тех пор Кэтрин установила кирпичный очаг для барбекю и деревянную беседку, увитую ярко-зеленой виноградной лозой. Саймон по опыту знал, что из этих ягод приличного вина не получится. Возле яблони, которую он посадил в углу сада рядом с елями, стоял пластиковый желтый велосипед. Интересно, чей он?

— Хорошо, что ты не продала наш дом, — тихо сказал Саймон.

— Мой дом, — тут же уточнила Кэтрин. — И твоими стараниями я чуть было его не потеряла!