Когда ты исчез

Первое настоящее погружение я назначил на выходные — хотел исследовать останки «Бенвуда», старого грузового судна длиной более сотни метров, которое затонуло у берегов Ки-Ларго. На пятый день ныряния мышцы нещадно ныли, поэтому вечер я решил скоротать один в баре на берегу океана.

Я столько времени провел среди рыб, что ужинать ими казалось кощунством. Поэтому я заказал салат «Цезарь», сел за ярко освещенный столик на улице и закурил сигарету, готовясь насладиться видом заходящего солнца над лодками, качавшимися у горизонта.

Взгляд отчего-то тянуло к парочке, шагавшей по ту сторону дороги. Они остановились возле отеля и начали целоваться. В них не было ничего странного или примечательного, но издалека они выглядели будто знакомыми. Может, мы пересекались где-нибудь недавно, в хостеле например?

Фары проезжавшей мимо машины выхватили из темноты лица, и сердце у меня екнуло.

Там стояли Роджер и Пола.

Уронив челюсть, я глядел, как Роджер снимает с шеи фотоаппарат и по ступенькам поднимается в отель. Пола осталась на улице, вертя в пальцах серьгу.

Она лениво огляделась вокруг, посмотрела на меня и отвернулась. Затем повернула голову, наши глаза встретились, и я понял, что мне конец.

КЭТРИН

Нортхэмптон, двадцать три года назад

1 февраля

Они так долго пылились в коридоре, что давно стали частью интерьера. Каждый раз, проходя мимо кроссовок Саймона, я украдкой косилась на них, надеясь, что когда-нибудь муж наденет их снова. Правда, в душе я уже смирилась с тем, что этому, скорее всего, не бывать.

Выкинуть их — все равно что перевернуть последнюю страницу книги, которую я еще не готова была отложить. Я подняла кроссовки и положила их вместе с резиновыми сапогами на полку в кладовой.

Чуть позже в тот же день они снова появились в коридоре. Я опять их убрала, но утром они лежали на прежнем месте. Так, словно это муж клал их обратно. Пришлось напомнить себе, что призраков не существует и я веду себя как полная дура.

Наверное, их перекладывал Робби. Логопеду удавалось понемногу, хоть и очень медленно, возвращать ему речь и уверенность в себе, поэтому я не стала вызывать сына на разговор — вдруг он решит, что поступает неправильно, и опять замкнется. На всякий случай я переставила кроссовки еще пару раз.

Несколько дней спустя я сидела на кухне и распарывала шов на кармане пиджака. Мимо протопал Оскар. Не заметив меня, он приподнял за шнурки одну кроссовку и уволок куда-то. Потом вернулся за второй.

Я пошла вслед за псом и увидела, что он оставил кроссовки у входной двери — точь-в-точь как они стояли последние два года. Увидев меня, Оскар встрепенулся, повесил голову и побрел прочь.

Я старалась беречь чувства всех, кто живет в нашем доме, но забыла про самого верного друга Саймона.

Поэтому я больше не трогала кроссовки, пока псу не настала пора уходить на радугу.

САЙМОН

Ки-Уэст, США, двадцать три года назад

1 февраля, 18:20

Я так быстро отвернул голову, что защемило шею. Нельзя было ни потереть ее, ни переменить позу. Оставалось лишь щуриться, глядя на отражение Полы в дымном стекле ресторана, и молиться, чтобы она меня не узнала. Однако та по-прежнему стояла на месте, озадаченно хмуря брови.

Неужто Роджер выследил меня во Флориде? Я ведь и сам не знал, куда поеду, выбирал путь на перекрестке в самый последний момент. Без хрустального шара гадалки меня не нашел бы ни один сыщик. Кроме того, Саймон не мог оставить никаких следов. Ведь нынче я был Дарреном Гласпером.

Так что в один город, на одну и ту же улицу и в один и тот же час нас привело простое совпадение. Судьба — та еще сука…

Хоть бы Пола поскорей решила, что обозналась. Я наблюдал за ее отражением в стекле. Она качала головой, неловко топталась на месте, явно мечтая, чтобы кто-нибудь развеял ее сомнения. Но рядом никого не было.

Я расслабился: Пола повернулась к отелю, куда только что ушел Роджер. Однако, помешкав, снова глянула на ресторан.

Сердце колотило в груди: хоть бы она ушла вслед за Роджером и дала мне время сбежать! Увы, Пола не стала подниматься в отель, а шагнула на дорогу, решив подойти ближе и присмотреться.

Поддавшись инстинкту, я, не поворачивая головы, бросил горящую сигарету на тротуар, встал и пошел прочь. Ужасно хотелось оглянуться через плечо: идет ли она вслед за мной, но было страшно. Я прибавил шагу.

— Саймон!

Оклик резанул будто стеклом. В груди полыхнуло, кишки в один миг скрутило узлом. Дыхание сбилось, ноги обмякли. Оставалось только одно: упрямо идти вперед.

— Саймон!

Пола позвала снова, более требовательно.

Голос прозвучал ближе — она догоняла меня, хоть и по другой стороне дороги.

«Отстань», — мысленно закричал я, прибавляя шагу. Пола, видимо, побежала вслед за мной трусцой. Я и забыл, какой она бывает настойчивой. Совсем как псина, у которой отбирают кость. Прежде я терпел ее только потому, что она была лучшей подругой Кэтрин и девушкой Роджера. Байшали мне нравилась гораздо больше — та была смирной и не любила раскачивать лодку.