Когда ты исчез

— Твои учебники. Они рассчитаны на полный курс. — Он махнул в сторону моей парты. — Если, конечно, ты не планируешь освоить полугодичную программу за один вечер.

У меня вырвался нервный смешок — точь-в-точь как поросячье фырканье. Мысленно я сникла.

Том представился и объяснил, что намерен открыть собственное дело: выреза́ть деревянные скульптуры и мастерить мебель. Недавно он отказался от успешной карьеры адвоката, чтобы исполнить юношескую мечту. Отважное решение для мужчины под сорок. Как и я, Том ничего не смыслил в бухгалтерии. Поэтому у нас было кое-что общее.

— Ты вечером занята? — спросил он, когда мы вернулись за парты. — Может, выпьем после уроков?

— Я?.. Кхм… — опешила я, застигнутая врасплох. — Ну… это… мне надо домой.

— Тогда, может, на выходных? В субботу вечером? Давай поужинаем? Если ты не занята, конечно. И если не против.

— Мы ведь совсем незнакомы, — промямлила я, словно пугливая девственница из романов сестер Бронте.

Том усмехнулся.

— Поэтому я и приглашаю тебя на ужин.

Я глупо захлопала ресницами. А потом, сама не понимая зачем, выпалила:

— У меня трое детей, а еще пропал муж, и он, скорее всего, погиб, но я не знаю наверняка, потому что тело так и не нашли, и вообще я не ходила на свидание с тех пор, как «АББА» выиграла «Евровидение»[22].

Том молча улыбался, ожидая, когда поток откровений иссякнет.

— Прости, не знаю, что на меня нашло… — выдавила я.

— Ну, а я развелся с женой, которая обобрала меня до нитки и которая, увы, до сих пор жива. И с удовольствием схожу с тобой на свидание, — он широко улыбнулся. — Так что скажешь?

11 января

Сама не зная как, я очутилась в китайском ресторанчике в компании одинокого и потрясающе красивого мужчины.

Свидания в возрасте за тридцать, как выяснилось, мало чем отличаются от тех, что бывают в шестнадцать. Тогда я переживала из-за торчащей груди и прыщей; в тридцать шесть я стеснялась отвисших сисек и растяжек на животе.

Накладывая макияж для «свидания» — какое глупое слово для женщины моих лет, — я разглядывала себя в беспощадном зеркале ванной. Вспоминалось, как близки мы были с Саймоном с самого начала. Меня, конечно, приглашали на свидания, но ни с кем другим мне не было так легко. Саймон всегда шутил и веселил меня байками про школьных учителей. Рисовал мои портреты и прятал в тетрадях. С ним я чувствовала себя так, будто во мне заключен весь его мир.

Теперь невольно думалось, что такого во мне увидел Том. Я тянула за собой невероятный груз прошлого; голубые глаза, когда-то блестящие, потускнели, и я совершенно не умела вести себя с противоположным полом. Самооценка опустилась ниже некуда. В общем, я была не из тех «цыпочек», которыми можно похвастать перед друзьями.

Дважды я тянулась к телефону, чтобы позвонить Тому и отменить встречу: мол, заболели дети. Однако всякий раз напоминала себе, что свидание — нечто вроде очередной вершины, которую мне предстоит покорить. В конце концов вышло так, что переживала я зря. Когда бабочки в животе успокоились, оказалось, что Том весьма интересный и, главное, честный мужчина, не лишенный чувства юмора.

Он рассказал, что бывшая жена ушла от него к молодому парню, и он, чтобы отвлечься от развода и напряженной работы, принялся вырезать скульптуры из дерева.

— Не знаю, как тебе объяснить, чтобы не показаться идеалистом или хиппи, — начал Том. — На меня словно снизошло озарение. Я понял, что могу делать все, что захочется, если буду вкладывать в дело свои сердце и душу. Творческая работа с деревом приносит мне больше удовольствия, чем карьера законника. Когда я стал увольняться, коллеги решили, что я спятил. Но я должен был хотя бы попробовать. Ты понимаешь?

Внутренне я соглашалась с каждым его словом.

Том, как и я, не привык ходить на свидания.

— Мужчина, бросивший карьеру юриста ради сомнительного бизнеса, мало интересует женщин, — признался он. — Этим ты меня и привлекла. Тем, что не смотрела на меня, как на психа.

Я тоже следила за его реакцией, когда более подробно, чем при первой встрече, делилась своей историей про то, как однажды утром мой муж исчез без следа.

— Как думаешь, он еще жив? — спросил Том.

— Нет. Я проверила все возможные варианты. Вряд ли мы когда-нибудь узнаем, что с ним случилось на самом деле… Мы с детьми уже смирились, что он не вернется.

— И ты готова идти дальше?

— Да, — решительно ответила я. — Готова.

— Это хорошо, — улыбнувшись, Том взял меня за руку.

12 июня

Том без лишних слов понимал, что со мной будет нелегко.

Отношения у нас развивались медленно и с опаской: посидеть после занятий в пабе, пообедать вместе в кафе, выпить кофе и наконец поцеловаться. И пусть переднее сиденье его машины возле магазина «Сделай сам» мало походило на антураж романов Джеки Коллинз, мне было без разницы. Главное, что я получала столь нужные мне ощущения.

А с ними пришло и чувство вины. Получается, я изменяла памяти Саймона. Мы давали друг другу пафосные клятвы — «пока смерть не разлучит нас» и все такое, — но там не говорилось, как быть в случае внезапной пропажи супруга.