Когда уйдешь

Она возвела глаза к небу и стала просить уже не его, а Бога забрать ее. Ей не хотелось жить, не хотелось находится в этом мире и принимать свою жизнь за действительность. То, что она просто девочка, которая спит за шкафом и больше ничего нет. И это не сон, а взаправду. А вот мальчик с размытыми очертаниями был всего лишь плодом ее воображения.

В черноте между двух туч мелькнуло что-то ярко-красное. Толи шарик толи воздушный змей. Она смотрела как высоко он поднимался в небо, пока тот не утонул в грозовых облаках и не скрылся от ее глаз. А вместе с ним улетали все ее надежды.

Теперь она хотела только дождя, чтобы он обрушился на ее голову, и она растаяла. Чтобы могла хотя бы поплакать, потому что слезы стояли в ее глазах и не хотели выкатываться наружу. Но тучи только дразнили. Тучи смеялись над ней…

Ни живая ни мертвая Леля поплелась назад и избу и ей было уже плевать на их пение. Она легла на два стоявших рядом стульчика и притворилась спящей. Дядя перенес ее на койку в другую комнату, где она всю ночь пролежала без сна. Дождь пошел через пятнадцать минут после того, как она поднялась с травы, самый сильный дождь в ее жизни. Но теперь он был ей не нужен и больше она не могла проронить ни слезинки.

Ночью, когда все ушли она поднялась в полубреду даже не зная происходит ли это с ней в действительности. В руки ей попалась розочка от разбитой бутылки и Леля почти с насаждением несколько раз полоснула по своим запястьям. По крыше бился ливень, по углам на стенах бежала вода, а на пол капали алые капли ее крови…

Со дня своего шестнадцатилетия у нее остались тоненькие полоски, напоминавшие ей о ее слабости и том дожде. С тех пор она еще три раза брала в руки нож, но не могла даже слегка порезать себе руку, помня ту боль, которая заставила выбросить ее стекло.

***

Очень хорошо, что ей отдали эту одежду. Теперь по крайней мере не придется тратиться на новые кроссовки. Раны на сухожилие оставили от старых неприятное воспоминание. Навряд ли мама вообще заметит, то у нее появилась новая одежда, главное не заикаться об этом и не произносить вслух имени теть Наташи.

Подумать только, лето уже так скоро… Через одиннадцать дней. А ведь зима была такой длинной, что, казалось, ей не будет конца. Длинной и холодной. Но все заканчивается, всему в этом мире наступает конец. Исключений не существует. Вот, даже черемуху начало сдувать ветром. По воздуху кружились белые лепестки. Грустно было смотреть как они кружа падали на землю. А все-таки волшебное у них окно –снаружи его не видно, зато изнутри видно все. Возле гаражей снова бродила та белая кошка. Жаль только нечем было ее накормить. Вечерело. Леля допила чай и отодвинула от себя пустую кружку с отколотой ручкой. Все в этом сундуке напоминало ей о нищете и ущемлённости даже в самых простых вещах. Хуже всего, что она прекрасно помнила Виолеттину квартиру. Такую просторную, светлую, со множеством комнат, таким удобным мягким диваном, огромной ванной и столом, который ломился от еды. Ох, вот бы туда хоть на секундочку вернуться, чтобы еще разок отрезать себе этого шоколадного торта.

Лелино день рожденье никогда не праздновали. Для нее было в порядке вещей, что дни рожденья других людей – это что-то важное, а вот ее собственное если уж и не мешает этому миру своей бессмысленностью, то по крайней мере ровным счетом ничего не значит. Но в этот раз мысль о грядущем семнадцатилетие причиняла ей боль. «Мои сладкие семнадцать» как сказала Виолетта. Для Лели они будут такими же гнетущими, как и шестнадцать и пятнадцать, да, впрочем, как все годы ее жизни. А то и хуже.

Она разблокировала телефон простым нажатием кнопки и уставилась в разбитый экран. Никто не писал. Впрочем, как обычно. А чего она ждала? Прошло почти трое суток с тех пор, как она получила в личку последнее сообщение. «Встал у арки». Больше он ничего не писал. За эти дни Леля неоднократно думала, что если он ей напишет, то она тут же его заблокирует, но он не давал ей такой возможности. Странно, очень странно. Что же это было в конце концов? И почему она… почему ее так влекло к нему? Как затерявшуюся деталь одного механизма. Как крохотную металлическую иголку притягивает к себе очень мощный магнит. Удивительно даже не то, что ей удалось вырваться из его рук, а то, что ей удалось пересилить саму себя и убежать. А ей так хотелось остаться…

Но в тот момент она испугалась. Сначала ей показалось, что его. Но потом, поразмыслив, она поняла, что боялась вовсе не этого парня, а чего-то другого. Вдруг этот неясный страх снова охватил ее и в своей голове она за секунду убежала от него еще тысячу раз и в этот же момент кто-то снова постучал в дверь.

– Да пропадите же вы все пропадом! – выкрикнула она, но тут же прикрыла рот. Ее снова всю передернуло.

– Аленка, ты дома?