Когда улыбнется Ганеш

Мы сидим в его маленьком домике, в котором хозяйничают его молодые ученики — актеры, писатели, журналисты. Один из них ставит перед нами кофе, другой достает из холодильника содовую.

— Главная моя вера — вера в человека, в его возможности, в его способность добиться торжества гуманистических принципов, — размышляет он вслух. — Остальное, как говорится, дело техники.

И с улыбкой добавляет:

— Я ведь не собирался делать фильмы. Меня вынудили. Я был кинокритиком. Ужаленные мною продюсеры стали грозить моему редактору прекращением рекламирования нашего издания. И тот, так сказать, вытеснил меня наверх — назначил редактором воскресного приложения. Но я все равно продолжал писать о кино. Продюсеры стали поносить меня в печати. Критиковать, мол, куда легче, чем писать сценарии. Я стал писать сценарии, продолжая громить бездарные фильмы. Тогда они запели другую песню. Сделать, мол, сценарий — это одно, а вот поставить картину… Пришлось преподать им еще один урок. И пошло…

Аббас только что закончил двухтомный роман о рабочем классе. Но говорить о нем не хочет: сам не до конца понимает собственное детище. Телефонный звонок прерывает нашу беседу. «Блитц» просит Аббаса посвятить следующую статью для последней полосы коммуналистским столкновениям в Ассаме.

Прихрамывая, Аббас провожает меня до калитки. Прощаясь, говорит виновато:

— Но самого главного в жизни я еще не сделал. А времени мало…

Таких имен, как Аббас, в индийском кино немного. Разве что Сатьяджит Рей из Калькутты да тамильские звезды могли бы с ним поспорить о славе. Однако нынешний день индийской кинематографии выдвигает на передний план новые фигуры. Для тех, кто следил за развитием индийского кино в последние годы, не было неожиданностью присуждение высшей награды международного кинофестиваля в Дели фильму «Аакрош». Этот фильм отражает позицию большой группы сравнительно молодых мастеров, бросивших вызов коммерческому кино. Эта группа и породила «новую волну» в киноискусстве Индии. Вместо трехчасовой мелодрамы, включающей в себя множество убийств, погонь, заговоров, то и дело прерываемой долгими песнями и танцами, кинохудожники «новой волны» предлагают зрителю динамичный и напряженный рассказ о судьбе человека, ставшего жертвой социальной несправедливости, распутывают перед ним сложный клубок проблем, терзающих современное общество, пытаются определить вместе с ним действительные моральные ценности современности, постичь суть гуманизма.

«Аакрош», в частности, представляет собой трагическую киноповесть о бедняке одного из племен Махараштры по имени Лаханья. Его жену насилуют и убивают местные богатеи, объединенные круговой порукой. Сам Лаханья обвинен в убийстве жены и брошен за решетку. Он знает подлинных убийц, но отказывается отвечать на вопросы молодого адвоката, желающего ему помочь, так как боится, что сильные мира сего в отместку расправятся с его сестрой и отцом. Лаханья молчит, и это его молчание красноречивее любых слов. Это беззвучный крик муки и скорби, ярости и протеста. Само слово «аакрош» можно перевести как «крик гнева». Фильм взывает к чувству справедливости, предъявляет обществу огромный моральный счет. «Аакрош» — первая режиссерская работа Говинда Нихалани. Он, однако, не новичок в кино. Прежде чем поставить самостоятельную картину, Говинд Нихалани проработал оператором ряда фильмов другого талантливого мастера — Шьяма Бенегала.

Почерки этих людей несхожи. Их, однако, роднит острая социальность, стремление исследовать природу сложных общественных явлений, зависимость психологии человека от его классовой принадлежности.

Одной из сравнительно недавних работ Шьяма Бенегала был фильм «Калиюг», что значит «Время распада». Речь в нем идет о двух семьях крупных промышленников, давно породнившихся, процветающих, живущих в утонченной роскоши. Блестящие молодые люди, их красавицы жены, их благообразные матери и отцы, произносящие торжественные проповеди в просторных гостиных, их обожаемые дети… Все это на первый взгляд имеет мало отношения к действительности, в которой живет гигантское большинство индийцев. Трудно сказать, когда именно зритель начинает чувствовать фальшь буржуазного рая на экране. Но происходит это раньше, чем он обнаруживает, что «рай» расколот паутиной трещин на множество черепков, что семьи, связанные тысячью уз, находятся в состоянии войны друг с другом. Как-то незаметно улавливается связь между именами героев — Бхишма, Карна, Кунти, взятыми из «Махабхараты», в которой описывается борьба не на жизнь, а на смерть между двоюродными братьями Пандавами и Кауравами, и действием, во время которого промышленники-родичи наносят друг другу смертельные удары.