Когда улыбнется Ганеш

Мистер Хак ядовито ухмыляется — что, мол, с тебя возьмешь, — и мы с ним отправляемся к молодому профессору ботаники доктору Вадуду. Через несколько месяцев истекает срок его деканских полномочий. В отличие от высших военных администраторов и президентов деканы в Бангладеш приходят к власти вполне демократическим путем — их избирают строго на два года. Закончив деканство, Вадуд сможет уделять больше внимания чистой науке. А сейчас ему предстоит принять экзамен, и для интервью он располагает лишь 20 минутами.

— Наш университет, — рассказывает он, — в первую очередь учебное заведение. Выпускники получают степень бакалавра и направляются на работу в различные отрасли сельского хозяйства. Большая часть их должна по идее заниматься координированием сельскохозяйственной деятельности на местах. Это соответствует государственной программе расширения подготовки специалистов в различных отраслях сельского хозяйства с высшим образованием. Подготовкой специалистов занимаются земледельческий, ветеринарный, рыбный, животноводческий, механизаторский и экономический факультеты. Вы знаете нашу систему? В министерстве сельского хозяйства и лесов есть два управления — производственное и исследовательское. Кроме того, существует ряд корпораций, среди которых я хочу выделить корпорацию развития. Оба управления и корпорация развития особенно нуждаются в наших выпускниках — агрономах, ветеринарах, рыбниках. Мы готовим также и научных работников, которые направляются в различные научно-исследовательские институты — джутовый, рисовый, табачный.

Новые сорта риса? Это уже из другой оперы. Научно-исследовательский институт рисоводства, например, освоил ряд весьма эффективных филиппинских сортов, которые можно выращивать круглый год, независимо от сезона. Но экономичные сорта сами по себе не избавляют от необходимости регулирования воды. Отсутствие воды или ее избыток — вот основная проблема, милостивый государь…

Исчерпывающе точен и краток профессор. Когда он говорит о воде, я смотрю на цифры, выписанные мною только что из справочника. Наводнение 1974 года полностью разрушило 651 633 крестьянских дома, частично — 1383 431 дом, уничтожило 47 005 голов крупного рогатого скота и урожай на 20 240 квадратных километрах полей. Оно убило 1988 человек. Это только одно крупное наводнение!

Территория страны — 143 998 квадратных километров. Большая часть ее — 132 тысячи квадратных километров — отведена под пашни. 88 тысяч культивируется под один урожай, 38 600 — под два и 5400 — под три урожая. Всего около 12 тысяч квадратных километров составляет площадь многочисленных городов и рек — крупнейшей в мире дельты Ганга, Брахмапутры и Мегхны. На этих же 12 тысячах умещается свыше 90 миллионов человек! Такое интенсивное использование земли могло бы привести к высоким урожаям, если бы не засухи и наводнения. Сейчас все понимают, что укротить великие реки субконтинента можно лишь совместными усилиями ряда стран, по которым они протекают. Договоренность этих стран друг с другом могла бы создать для ряда других государств и международных организаций выгодное поле для капиталовложений. Более того, существует несколько проектов совместного использования вод Ганга. Однако ни один из них по тем или иным, чаще всего политическим, причинам не устраивает заинтересованные стороны.

Конечно, комплексное решение проблемы рек, создание на них мощных гидросооружений на всем протяжении Ганга в будущем, а я уверен, что это будущее не так уж далеко, внесет-таки изменения в положение бенгальского крестьянина. Но и оно, разумеется, не решит острых социальных проблем.

О них я беседую с деканом факультета экономики и социологии села профессором Ашрафом Али. Профессор сидит в своем кабинете, окруженный восемью своими коллегами, его внимательный взгляд изучающе скользит по моему лицу. Профессору пятьдесят, меж глаз его пролегла резкая борозда-морщина, губы сложились в едва уловимую улыбку.

— Да, вода — огромная проблема, и решение ее, конечно, многое изменит в положении крестьянства, — соглашается он. — Но есть еще более важный вопрос — вопрос о системе землевладения и землепользования. Вы знаете, сколько у нас было безземельных крестьян лет пять назад? Всего 20 процентов. А сегодня почти половина сельских жителей не имеет наделов. Население растет катастрофически быстро, наделы дробятся, становятся все более мелкими, их обработка оказывается все менее эффективной. Огромное, подавляющее большинство хозяйств — это 2–3 акра земли… Слезы! Есть какое-то количество так называемых абсентеистов, людей, сдающих свою землю внаем. Но их сравнительно немного, да и участки их невелики. Передача этих участков крестьянам мало что изменит. Ясно, что земля дальше дробиться не может. Ясно, что назрела необходимость земельной реформы. Но никто не знает, как к ней подступиться. Вот профессор Джасим сейчас проводит исследования в области сельского кооперирования…