Когда улыбнется Ганеш

В этом городе, насчитывающем четверть миллиона жителей, много сложных современных производств. Промышленные рабочие составляют в Газиабаде треть населения. Здесь и тракторный завод, и текстильные предприятия, и пищевая индустрия. Разместили здесь свои фабрики и самые могущественные в Индии капиталисты Бирла и Тата.

В маленькой комнатке, дверь которой выходит прямо на шумную, разноголосую улицу, сидит за письменным столом энергичный человек с жестким, волевым лицом по имени Б. С. Ядав. На стенах портреты Маркса и Ленина. На столе груда каких-то папок. Решительный человек отдает отрывистые указания четырем парням в рабочих спецовках, видимо активистам. Когда те уходят, он четко формулирует смысл собственной жизни.

— Рабочий класс должен сознавать свою силу и уметь ею пользоваться. Профсоюз, вице-президентом которого в Газиабаде я имею честь состоять, помогает рабочим сплотиться в борьбе за свои права. Капиталисты хотели бы, чтобы мы были лишь молчаливыми исполнителями их воли. Но сейчас не то время, и им приходится считаться с нашей коллективной волей…

Долго стою на улице, пытаюсь почувствовать ее ритм. Как и во всех городах Северной Индии, обе стороны ее представляют собой ряды лавок, мастерских, харчевен. Чадят примусы, шипят на сковородках аппетитные пирожки, мальчонка предлагает прохожим завернутые в лист бетеля специи с известью, так называемый «пан». Индийцы любят его жевать, губы и языки у них становятся красными. Красными плевками часто покрыты тротуары перед выходящими на улицу лавками и мастерскими. Рикши, велосипедисты, двухколесные пролетки-тонта… Неподалеку от массивной арки Делийских ворот необычный памятник — белый бюст человека в европейском котелке, над которым на небольшом навесе рвутся к небу гипсовые, окрашенные в оранжевый цвет языки пламени.

— Это Бхагат Сингх, — поясняет мистер Гупта, — Знаменитый пенджабский революционер и борец за свободу, повешенный англичанами в 1931 году. Говорят, он до последней минуты читал Ленина и кто-то попросил палача подождать немного, не мешать общению двух революционеров.

Р. Т. Гупту я знаю давно. Это невысокий скромный человек лет сорока пяти, активист газиабадского отделения общества друзей Советского Союза. Он — коренной газиабадец. Еще в юности, будучи активистом студенческой федерации, увлекся советским искусством и литературой, начал глубоко и всесторонне интересоваться жизнью нашей страны. Трижды побывал в Советском Союзе, много раз рассказывал на собраниях и писал в газетах и журналах о Москве, Ленинграде, Ташкенте, Тбилиси. Появление каждого советского человека в Газиабаде для него — событие чрезвычайной важности. Он с радостью показывает мне свой город, не забывая при этом воспользоваться моим присутствием для того, чтобы расширить представления людей о Советском Союзе. И вот уже я в мужском колледже рассказываю двум сотням расположившихся на траве подростков, смышленых и остроглазых, о московском метро и университете на Ленинских горах. Потом мы едем К Сатьяджиту Шастрн в его мебельную лавку. Шастри около семидесяти. Улыбка странным образом изменяет его лицо, лицо схимника-аскета. Много лет этот человек отдал распространению знаний о Советском Союзе, развитию дружбы между индийцами и советскими людьми.

— Мы стараемся работать активно, — скромно замечает он. — Читателей журнала «Совьет лэнд» здесь больше, чем где бы то ни было. И людей, изучающих русский язык, у нас много. Девять человек из нашего города учатся в Советском Союзе. На наших предприятиях работает несколько инженеров с советскими дипломами… Кстати, вы уже побывали на «Харша тракторз»? Нет? Обязательно посмотрите этот завод…

Решаю тут же воспользоваться советом мистера Шастри. Тем более что до завода — два километра.

Харша — распространенное мужское имя, которое получил в Индии харьковский трактор ДТ-25А-1. Уже 16 тысяч таких тракторов работает на индийских полях. Нирмал Сингх, хорошо сложенный, высокий сикх в красном тюрбане, — начальник производства — ведет меня по чистой и зеленой территории завода, на которой разместилось несколько аккуратных строений из красного кирпича. Места здесь еще много, и завод долго сможет расширять свои производственные площади. Нирмал Сингх показывает мне механический цех, оснащенный металлорежущими станками различного назначения. Часть их произведена в Индии. Много советских станков, встречаются чехословацкие, румынские.

— Некоторые из них мы установили несколько дней назад. Видите, смазка еще свежая? Мы только начинаем по-настоящему разворачиваться.

В цехе приемки готовой продукции столпились десятки красных красавцев с вертикальной надписью «Харша» на радиаторах. Индийский трактор советского происхождения сделан на совесть. Детали пригнаны друг к другу точно, нигде нет щелей или перекосов.