Когда в душе живёт тьма (СИ)

— Они тёплые. Ваши сапоги тёплые… — сказала я, прикоснувшись к ним пальцами. — Я вспомнила, что собиралась идти к Хевласке, чтобы синхронизироваться и поэтому не стала надевать сапоги. Ногам так тепло… — на глаза стали наворачиваться слёзы и, обняв Матрону, я разрыдалась.

Медсестра по-матерински обняла меня в ответ.

— Не ходи никуда, Линали. Это кошмарное утро вот-вот закончится, и тебе не нужна никакая Чистая сила. Ты же знаешь, как переживает Смотритель…

— Но я не хотела расстраивать брата, — начала я, чувствуя, как к горлу подкатывает истерика. — Я вовсе не собиралась… но что я могу сделать… Что мне делать?! Я знаю, что от моих слов ему было больно, но я никогда не думала о том, чтобы умереть. Я хочу жить, хочу быть на этом свете с братом и остальными. Ради этого я должна сражаться. И выбора у меня нет. Я не хочу, чтобы печалился мой брат. Ненавижу Чистую силу! Ну, почему мы должны так страдать?! И почему из-за меня мучается брат?!

Не успела я хоть немного прийти в себя, как снова сработала тревога, оповещающая о том, что Пятая лаборатория уничтожена Акума, достигшим Четвёртого уровня.

— Что?! Четвёртого уровня?! Как… такое возможно?! Аллен… ребята… — я в очередной раз пожалела, что послушала брата и Лави.

Видимо, Рувилье прочитал мои мысли, потому что не прошло и пяти минут, как он ворвался в палату и с порога заявил:

— Линали Ли, ты ведь экзорцист. Пойдём!

С моей стороны не последовало никакой реакции. Впав в ступор и дрожа от страха, я не могла даже пошевелиться. Тогда Рувилье включил свой передатчик, и я услышала голос Комуи. Он говорил, что мы должны покинуть Главное управление и эвакуироваться в Азиатское подразделение через врата Ковчега, забрав с собой Чистую силу.

— Ты это слышала? Они решили сделать из Хевласки приманку! — я продолжала молчать. Он подошёл ко мне и резко схватил за плечи. — Я спросил, ты слышала, Линали Ли?! Там ведь Акума — тварь, с которой должен сражаться только экзорцист! — Рувилье кричал мне это в лицо, сдавливая плечи до боли. Я же смотрела словно сквозь него, почти не слышала его слов. Вдруг Лави схватил руку Рувилье и, сверля того ненавистным взглядом, дал понять, что не потерпит этого, а Матрона обняла меня, пытаясь таким образом защитить. — А ты что уставился, Книгочей-младший? — надменно спросил он.

— Инспектор, Смотритель приказал всем эвакуироваться, и мы, как члены Ордена, должны подчиниться ему, — пытаясь сохранять хрупкое спокойствие в голосе, сказала Матрона. Вот только Рувилье всегда есть, что противопоставить.

— Чёрный Орден — собственность главного руководства и только оно решает, где быть экзорцистам, — сухо отрезал он.

— Перестаньте обращаться с экзорцистами как с игрушками! Прошу Вас, уходите отсюда! — Матрона перешла на крик, понимая, что никак не сможет повлиять на Рувилье.

Естественно, он пропустил её слова мимо ушей.

— Твоя Чистая сила стала сильнее, и ты наверняка сможешь справиться с Четвёртым уровнем, — снова обратившись ко мне, сказал Рувилье. — Какой смысл защищать экзорцистов, ведь только они могут расправиться с Акума. Вы представляете, что будет, если они не станут сражаться?!

Инспектор сказал это как что-то само собой разумеющееся, но самое страшное — я понимала, что он прав. Мы все понимали это.

— Хватит! — с отчаяньем в голосе закричала Матрона. — А ты не слушай! — она закрыла мне уши.

— Линали, ты должна сражаться за Орден! — Рувилье не собирался отступать.

— Замолчите! — прошипел Лави, едва сдерживаясь от того, чтобы не ударить инспектора.

— Разве ты не экзорцист?!

Экзорцист? Да, чёрт возьми, я экзорцист! И своей судьбы мне не избежать. Ты победил, Рувилье… как всегда…

Я молча сняла сапоги Матроны и направилась к выходу. Все замерли, не зная, что делать, и только Рувилье сиял от самодовольства. Я остановилась у порога, боясь переступить через него. Меня по-прежнему трясло от страха. Я обняла себя за плечи, тщетно пытаясь унять дрожь в теле.

— Нет, Линали, куда ты? — в панике спросила Матрона.

— Не ходите за мной! Спасибо. — Я всеми силами старалась сохранять твёрдость в голосе. — Когда сюда пришёл мой брат, я поняла, что теперь связана с Орденом навсегда, поэтому перестала думать о том, чтобы убежать. Прекратила и стала экзорцистом.

Повернувшись вполоборота, я попыталась улыбнуться, но вышло слишком вымученно. Затем, больше не сказав ни слова, вышла из палаты, а Рувилье последовал за мной.

Он забыл обо всём ради меня. Пожертвовал своим будущим и свободой. Я заперла брата здесь, чтобы жить с ним вместе, чтобы он отдавал мне всё…

— Да, Линали. Бежать тебе и впрямь некуда, — Рувилье продолжал морально добивать меня.

— Простите меня… — по моим щекам покатились слёзы боли и отчаяния.

Я сделаю то, что должна, так что если у меня не получится, то простите меня… братик… Аллен… простите…

***

Пока мы спускались в хранилище Чистой силы, Рувилье сообщил Хевласке о своём плане. Она пыталась отговорить его от этого безумия, так как Акума скоро должен появится там, но инспектор был словно неприступная крепость. Он не желал ничего слышать, сказав, что приказы не обсуждаются.