Когда в душе живёт тьма (СИ)

Сказав это, он широко улыбнулся и резко толкнул меня. Падая на спину, я приготовилась к удару о дно, но оно оказалось глубже, чем я предполагала. Как только я упала, Четырнадцатый, сев на меня сверху и упершись в плечи руками, прижал ко дну, намереваясь утопить. Даже понимая, что это сон, я всё равно упорно пыталась высвободиться, но безуспешно. Когда лёгкие заполнились водой, и я почти перестала дёргаться, то отдалённо услышала, как чей-то до боли знакомый голос зовёт меня по имени…

***

Придя в себя, я с недоумением уставилась на Аллена. Похоже, он пытался привести меня в чувство, так как, нависнув надо мной, удерживал за запястья.

— Линали, ты в порядке? — растерянно спросил он. — Тебе приснилось что-то плохое?

— С чего ты взял?

— Ну, ты металась из стороны в сторону, а потом и вовсе закричала, — с тревогой в голосе пояснил Аллен и, отпустив меня, присел на колени.

Губы предательски задрожали, и я, не в силах боле сдерживать эмоции, кинулась ему на шею и прижалась так крепко, как только могла.

— М-мне приснился… кошмар, — уже обливаясь слезами, призналась я.

— Расскажи.

Мне меньше всего хотелось, чтобы Аллен знал, какой бред мне снится, и что ко всему этому, вероятно, приложил руку сам Четырнадцатый. Я боялась, что если ему станет известно об этом, то он снова начнёт избегать меня, а это куда хуже, чем какие-то там кошмары.

— Я не хочу говорить об этом. Пожалуйста, не заставляй меня, — умоляюще прошептала я, на что он лишь вздохнул и зарылся носом в моих волосах.

Какое-то время мы молчали: я то и дело всхлипывала, а Аллен терпеливо ждал, когда я успокоюсь. Последние две ночи перед миссией в Париже он провёл вместе со мной, абсолютно не пытаясь скрыть это от других. Линку же сказал, что если ему так уж необходимо следить за ним, то он может спать под дверью.

— Который час, кстати? — более-менее успокоившись, поинтересовалась я.

— Половина четвёртого утра.

— Всего через несколько часов ты снова уедешь, а я опять буду сходить с ума от безызвестности, — с досадой в голосе буркнула я.

Аллен немного отстранился и погладил меня по щеке костяшками пальцев, а я, наслаждаясь его нежными прикосновениями, прикрыла глаза.

— Не волнуйся, со мной всё будет хорошо, — сказал он и поцеловал меня в лоб.

— Я надеюсь.

Последнее время я только и делаю, что надеюсь на что-то…

— Аллен, ты ненавидишь Кросса за то, что он помогал Четырнадцатому? — вдруг спросила я.

Он, поначалу опешив, задумался и перед тем, как ответить, лёг на спину, а я, устроившись рядом, положила голову ему на грудь.

— Знаешь, я бы сказал, скорее нет, чем да. Учитель… я не знаю, что им движет и почему он вообще связался с Ноем… — Аллен усмехнулся. — Как обычно у меня больше вопросов, нежели ответов. А ты, я смотрю, явно злишься на него?

— Ещё спрашиваешь… — злобу и презрение в голосе я скрыть не пыталась. — Это мягко сказано.

Аллен, никак сие не прокомментировав, вскоре продолжил:

— Иногда я задумываюсь, как Кросс вообще нашёл меня и почему именно он стал моим учителем. Зачем несколько лет нянчился со мной, ведь он всегда относился ко мне отнюдь не с трепетом, а совсем даже наоборот. Порой мне казалось, что учитель делает всё, чтобы я его ненавидел. При нашей последней встрече, когда он рассказал правду обо мне, о Мане… я думал, что никогда не смогу простить ему столь гнусный поступок, но в конце он вдруг сказал, чтобы я не смел останавливаться на полпути. Странно, не находишь? — хмыкнул он, проведя ладонью по моим волосам. — А ещё совсем недавно я обнаружил сообщение, оставленное Кроссом. Хочешь прослушать?

— Конечно же, хочу.

Он попросил Тимкампи воспроизвести сообщение. Тот, выполняя просьбу, приземлился на прикроватную тумбочку. Я села, свесив ноги на пол, а Аллен перевернулся на бок.

— «Эй, Аллен, я только сейчас вспомнил, что никогда не спрашивал… Тебе нравится Тим? Я отдал его, сказав, что он поможет тебе, но в действительности я планировал сделать это с самого начала. Я сказал Тиму, что отныне он волен в своих действиях… Ты, конечно, можешь проигнорировать меня, зная, что я исполнял волю Четырнадцатого, но если ты думаешь, что идёшь тем путём, что выбрали для тебя я и Четырнадцатый… Я просто хочу сказать тебе одну вещь — ты ошибаешься. Путь — это нечто, что создаёшь ты сам, выбирая, куда идти, но дорога, по которой ступаешь ты, становится всё труднее и труднее, и такова твоя судьба. Ты — единственный, кто решает, каким будет твой путь. Так что сбрось уже эту маску «Маны». Иди вперёд, живи как того хочешь. Если ты ещё не сдался, то на этом всё…»

Я изумлённо уставилась на Аллена, не зная, как реагировать на своеобразное откровение Кросса. Не то чтобы я сразу простила его, но в какой-то мере мне стало стыдно за мысли о том, что всё это время я так плохо думала о нём.

— Подобное совсем не в духе моего учителя, так что я был удивлён не меньше тебя. — Он снова лёг на спину, заведя руки за голову. — Он сказал, чтобы я сбросил маску «Маны», но если подумать, то не я один ношу её.

— Что ты имеешь в виду? — уже мало что понимая, спросила я.