Когда восходит тень

В конце переулка раздался топот шагов, и, развернувшись, Эфира увидела, что там стоит дюжина городских стражников. Она сделала шаг назад.

А они бросились за ней.

– Хватайте ее за руки! – крикнул один из них. – Она опасна.

Они накинулись на нее, и Эфира отбивалась, как могла, пока один из них не прижал ее лицом к стене и не выкрутил руки за спину.

– Илья, – выругалась она, пытаясь бороться. – Сдал меня. А я доверяла ему, как идиотка.

– Вообще-то это была я, – ответил другой голос, и вперед выступила Шара. – Прости, Эфира, но что мне было делать? Ты исчезла вместе с Чашей, и внезапно мы услышали об убийствах в Бехезде. О телах, найденных с бледным отпечатком руки. Мы поняли, что это ты.

– Нужно было не вмешиваться, – сплюнула Эфира.

– Это перестало быть вариантом после того, как ты отыскала меня в Тель-Амоте, – ответила Шара. – И когда из-за тебя погибла Хадиза.

Эфира постаралась бороться, но стражник лишь сильнее прижал ее к стене.

– Просто сдайся, Эфира, – сказала Шара. – Так будет легче.

Эфира закрыла глаза и потянулась к Чаше. Но еще до того, как она коснулась пустых складок плаща, Эфира поняла, что ее там нет.

В ярости она не заметила отсутствие ее тепла и зова.

Илья. Должно быть, он забрал Чашу, когда поцеловал ее. Скорее всего он ждал такой возможности.

Она обмякла, все желание бороться покинуло ее, а кости наполнились усталостью.

– Не нужно было этого делать, – сказала она Шаре.

Шара спокойно встретилась с ней взглядом.

– Нужно.

Она была права. И, возможно, и Илья был прав. Возможно, она хотела, чтобы ее поймали. Возможно, она хотела, чтобы кто-то ее остановил, потому что знала, что сама не остановится. Беру умерла, чтобы помешать Эфире стать монстром, но она все равно им стала.

Она заслужила то, что теперь с ней произойдет.

43. Хассан

С двенадцатой попытки Хассану таки удалось скопировать текст. Он точно не знал, что Иерофану известно о содержании свитка, помимо того, что это какое-то соглашение. На всякий случай он сохранил большую часть оригинального текста и изменил лишь пару ключевых моментов. Он надеялся, что это собьет Иерофана со следа на время, за которое Хассан успеет придумать план.

Закончив, он спрятал свиток и лег в постель. Голова шла кругом от мысли, что его отец был как-то связан с Реликвиями. Он пытался их найти? Защитить? Неужели он был одним из таинственных защитников Потерянной Розы? Это ли означал символ розы ветров?

Он в тысячный раз пожалел, что отца нет в живых и он не может ему обо всем рассказать. Принц повернулся на бок и взял со стола знакомый предмет. Компас, подаренный ему отцом.

Хассан открыл его по привычке и смотрел, как золотая стрелка сдвигается на вырезанный маяк. Которого больше нет. Но компас все еще указывал на него.

Хассан сощурился, внезапно сосредоточившись на розе ветров. Мгновение спустя он уже рылся в ящиках в поисках свитка. Наконец отыскав его, Хассан положил их рядом. Компас и символ розы ветров.

Что-то глубоко в животе подсказывало, что это не совпадение. Что компас был ключом. Отец оставил его ему – и, должно быть, не просто так. Возможно, по той же причине он и спрятал свиток. Компас указывал Хассану не на маяк, а на то, что в нем скрыто.

* * *

Хассан покинул Великую Библиотеку вскоре после рассвета. Он выскользнул за дверь, незамеченный никем. Улицы Назиры в этот час были почти пусты, и тишина обманчиво намекала на мир.

Иерофан повелел ему связаться с одним из свидетелей возле рынка. Свидетель сказал ему отнести текст в храм на дороге Озмандит. Захватчики обокрали все храмы и превратили их в свои извращенные места поклонения.

Хассан не ожидал, что в храме окажется сам Иерофан. Он полагал, что тот отправит одного из своих лакеев. Так что он удивился, когда внутри его встретила мерцающая золотая маска.

– Ты нашел то, что мне нужно? – спросил Иерофан.

Хассан достал копию свитка и протянул ее. Один из свидетелей рядом с Иерофаном взял копию, изучил, а потом передал своему руководителю.

Тот взял его и махнул другой рукой. Из дальней части святилища вышел другой свидетель с факелом.

Пламя было белым.

Хассан подавил вскрик. Он думал, что они уничтожили остатки Божьего огня, когда разрушили башню.

Свидетель отдал факел Иерофану, и безо всяких фанфар человек в маске поднес к нему свиток. Пламя поглотило уголки бумаги, и вскоре она обратилась в пепел под пораженным взглядом Хассана.

– Это подделка, – сказал Иерофан. Он не казался сердитым, но от этого Хассану стало лишь страшнее.

– Я…

– Думали, что сможете меня обдурить? – спросил Иерофан. – Да?

Хассан сглотнул.

– Кажется, – продолжил Иерофан, – принцу Херата нужно преподать урок.

Дверь открылась, и Хассан повернулся. В дверях, залитые мягким светом, стояли два свидетеля. А между ними Кхепри, с руками, скованными за спиной цепями из Божьего огня.