Когда возвращается радуга. Книга 2

— Совершенно верно, — кивнул Филипп. — Не вижу смысла ехать назад. Отправимся сразу в Лютецию, только уже напрямик, через Фонтебло, без любований видами и остановок, а там — воспользуемся Старым порталом. Ведь у вас, маршал, наверняка есть право свободного перехода? Переправим нашу гостью прямиком в объятья матери. А ближе к торжествам в честь коронации — сразу в столицу. Ведь, как я понимаю, господин Модильяни, наша миссия с выманиванием противника на груз-обманку выполнена? И больше нет необходимости в задержках. Думаю, наша гостья успеет ещё налюбоваться красотами Франкии…

Кажется, в последних словах де Камилле сквозила горечь.

Брат Тук глянул на него прозорливо, но… промолчал. Граф продолжил:

— Она говорила, что путешествовала несколько раз с мужем. Нужно узнать у Али, ездит ли его госпожа верхом; это намного облегчило бы нам задачу.

— Резонно. Но насколько она привычна к седлу и выдержит ли дорогу?

Маршал потеребил русую бородку.

— Впрочем, для верхового налегке время в пути вдвое короче, нежели в экипаже. Если допустить, что злоумышленникам уже известно о неудачных попытках похищения, и от своих намерений они не откажутся, то станут высматривать на дорогах по-прежнему кортеж, с герцогской каретой, и вряд ли обратят внимания на группу всадников…

— Это в том случае, если группа будет не слишком большой, — живо возразил де Камилле. — Согласитесь, кавалькада с дюжиной рейтаров привлечёт внимание даже незаинтересованного лица; она слишком заметна.

— Что вы хотите сказать? — Маршал сдвинул брови. — Я не могу отправить нашу подопечную без должной охраны. Особенно в свете последних событий.

— Она будет под надёжным присмотром. Нашим с вами, маршал. Вы — первая шпага Галлии, я, смею надеяться, в бою тоже неплох; разве этого недостаточно?

— Гм, — вмешался брат Тук. — Маловато. — И припечатал кубок о столешницу. — Не забывайте, братья мои, что среди нападавших в лесу был оборотень. Кто знает, какая ещё нежить на службе у неизвестных нам злодеев! Не лишним окажется освящённый посох и его владелец. Трое сопровождающих, думаю, смогут уберечь девицу от посягательств на жизнь, честь и независимость. Я с вами, и это не обсуждается.

— Почтём за честь. И вот ещё что…

Граф потёр заросший за время в пути подбородок. Несколько смутился.

— Лошадь-то для госпожи Ирис мы в здешних конюшнях подберём, но дамское седло отыщется вряд ли. На Востоке женщины редко ездят верхом, а если и приходится, то по-мужски… Хорошо бы нашу гостью переодеть. Телосложение у неё хрупкое, вполне сойдёт за юношеское…

Винсент закашлялся, словно скрывая насмешку. Посерьёзнел.

— Идея сама по себе хороша, но как вы это представляете? Вот именно, что телосложение! Вспомните её фигурку; да любой ваш камзол или мои доспехи будут на ней болтаться, как балахон на пугале! Единственное, что придётся впору — так это шляпа, и то из-за того, что под неё можно удачно спрятать волосы.

— Об этом я не подумал… — Филипп смешался.

— Не подумали. Впрочем, вам простительно. У вас совсем иная специфика службы королю и отечеству. А нам, скромным представителям тайной охраны его светлости герцога, приходилось иметь дело со всяческого рода личинами, причём далеко не всегда — магическими. Оно, порой, и лучше: магию можно обнаружить и сорвать, а вот изменения во внешности, вызванные сменой костюма и принадлежностью к определённому статусу — те остаются надолго. Сделаем так. Могу я воспользоваться помощью вашего камердинера?

— Разумеется. Марк, выйди к нам!

Графский слуга тотчас высунул нос из своей комнатушки, ничуть не озабочиваясь тем, что по любопытству, разлитому на физиономии, без труда можно было догадаться о характере его занятий за дверью, как нарочно, щелястой, словно созданной для подслушивания. Маршал выудил из кармана несколько серебряных монет.

— Мэтр Марк, сейчас вы спуститесь к хозяину этой гостиницы, мэтру Бюжо, и скажете ему, что из-за постоянных прострелов в пояснице… ваших прострелов, в вашей пояснице, милейший, ничего не перепутайте… Так вот, из-за ваших частых недомоганий хозяин, обеспокоенный вашим самочувствием, равно и тем, что в дороге вы не всегда справляетесь со своими обязанностями…

— О, ваша милость! — вскричал уязвлённый в самое сердце слуга.

— Молчите, мэтр Марк. Вам предстоит весьма ответственная миссия, от успеха которой зависит безопасность вверенной нам особы. Вы меня понимаете? Задача государственной важности! — Маршал убедительно округлил глаза. — А посему — можете даже картинно схватиться за поясницу и изобразить умирание, обиду… Вижу, вы меня поняли. Вы удивительно понятливы, Марк, а главное — преданнейший слуга, и в вашей исполнительности никто не сомневается, но вам нужно отыграть эту сцену убедительно.

— О, ваша милость! Кажется… я понял, — с запинкой отвечал камердинер.