Когда выбор есть (СИ)

Однако, подобные соображения в данный момент интересовали юного Малфоя только на уровне забавных наблюдений. На самом деле, он уделял намного больше внимания размышлениям о слишком очевидных разногласиях в том, чему годами учил его отец, и что он видел сейчас от нынешнего хозяина Малфой-менора. К сожалению, факт, что ответов на свои вопросы Драко нигде в библиотеке не смог найти, стал слишком очевидным очень быстро. Именно поэтому, юноша и пытался впитывать каждое слово своего дальнего предка, даже портрет которого в двадцатом веке висел не в основной галерее менора, и внимательно наблюдал за взаимоотношениями Люциуса первого и Гермионы Грейнджер, покамест делая свои выводы и ожидая момента, когда можно будет спросить обо всем у лорда менора напрямую.

Почему Драко просто не просил аудиенции у вышеупомянутого представителя своего рода и не задал все интересующие его вопросы, парень и сам не мог бы сказать, но что-то его постоянно останавливало. Быть может, вбитый с детства страх, что подобный интерес может быть интерпретирован, как его заинтересованность магглорождённой волшебницей? Каждый раз, когда Малфой задавал себе вопрос, как отреагировал бы на подобные заявления его предок, мысли разбегались. И нужно заметить, что вдолбленные с юных ногтей понятия и идеи «чистоты крови» машинально выскакивали на первый план; лишь потом уже логическое мышление услужливо предоставляло хозяину информацию к обратному.

Тем временем, Гермиона отложила в сторону книги и задумалась. Тонкие пальцы девушки сейчас выбивали на поверхности стола незатейливый мотивчик, а глаза задумчиво уставились в окно. Отложив в сторону перо и чернила, Гермиона даже не заметила, что тщательно исписанный ею пергамент сейчас находился в полной власти её бывшего школьного врага.

Заметив столь яркую реакцию лучшей ученицы Хогвартса, Драко незаметно поднялся с места и обошел стол, остановившись за плечом Гермионы. Теперь, он мог отчётливо видеть исписанную фактами страничку, на которой красовались две колонки. В первой, под названием «Перманентные способы», были перечислены такие объекты, как яд Василиска, дьявольский огонь и меч Гриффиндора. А вот в названии второй колонки Драко увидел огромный знак вопроса, после чего аккуратным почерком Грейнджер было написано: «тьма к тьме, Авада»… После чего, девочка явно обвела непростительное заклинание несколько раз и вновь поставила большой знак вопроса.

Драко не знал, что именно Гермиона подразумевала под второй колонкой. С первой же все было ясно: крестражи явно можно было уничтожить подобным способом, и метод, по мнению Гермионы, будет необратим. Что же она имела ввиду под Авадой? И почему именно это с первого взгляда необратимое заклинание было вынесено в отдельный столбик?

Спросить, однако, Малфою не удалось. Очнувшись, Грейнджер поспешно вскочила с места, быстро собрала свои пергаменты и, даже не взглянув на Малфоя и поспешно бросив через плечо: «Мне нужно срочно поговорить с Гарри», выбежала из библиотеки, даже не потрудившись убрать на место используемые ею книги и свитки.

За ужином оба Гриффиндорца были задумчивы. Гермиона отвлеченно ковыряла вилкой в тарелке, практически не прикасаясь к своей еде, а Гарри Поттер, хоть и тоже сидел с серьёзным видом, содержимое своей тарелки поглощал. Какое-то время проследив за обоими, Люциус отодвинул сторону свои обеденные приборы и негромко откашлялся, обращаясь к своим гостям:

– Мне кажется, или вы все-таки обнаружили ответы на некоторые интересовавшие вас вопросы, мисс Грейнджер?

– Да, милорд, – Гермиона кивнула. – Правда, остается очень большая неясность, и признаться по правде, меня это очень сильно смущает.

– Боюсь, юная леди, что как раз неясности вы не сможете избежать, – печально усмехнулся лорд Малфой. – Сама тема создания крестражей и их уничтожение вполне могут быть названы довольно спорной и противоречивой темой. Думаю, что в магическом мире на сегодняшний день просто недостаточно опыта, чтобы предоставить вам чёткие ответы на ваши вопросы. Да и в будущем, смею предположить, его не прибавится. Наверное, придётся удовлетвориться построением теории, сделать определённые предположения, а вот опровергать или доказывать их уже непосредственно на практике.

– В нашем случае это может быть слишком большой риск, – Гермиона вздохнула и, отчаявшись проглотить хоть кусочек, отодвинула свою тарелку.

– Я вас прекрасно понимаю, моя дорогая, но вряд ли смогу что-то ещё предложить, - Лорд Малфой улыбнулся и развёл руками.

– Вы итак нам очень во многом помогли, милорд, – серьезно проговорила Гермиона. – Я вам очень, очень благодарна. И боюсь, что если бы не вы, то наши «открытия» наступили бы слишком поздно, и мы были бы совершенно не готовы к неотвратимому или просто поставлены перед фактом, не имея ни малейшего представления, что делать, кроме очевидного.