Читаем Когда журналисты были свободны полностью

Когда журналисты были свободны

С богом он связал себя сразу – с тех пор, как начал себя сознавать.

– У меня же мамочка православная, – объяснял мне. – А мамочка меня же не обманет!

Кажется, он не произносил слов без уменьшительно-ласкательных суффиксов. У него все и всё было – деточки, конфеточки, шоколадочки… В Нижние Прыски он приехал в 60-е годы, когда церковь здесь была почти полностью разрушена. Восстанавливал ее сам и одновременно восстанавливал и историю Оптиной пустыни – находил могилы старцев, связывался с теми, кто еще застал их живыми, расспрашивал о важных мелочах…

Как и любому делу, за которое брался, он отдавался целиком. Но сильнее всего он отдавал себя людям.

Мы сдружились с ним, а мой сын Миша считал себя его духовным сыном. Он приезжал к нам в гости в Протасово, привозил святой земли – и это он отметил то место, где должна была быть построена клиника, которую возглавил мой сын.

Освящал клинику уже отец Илий – лично прошел все три этажа, не пропустил ни одного кабинета. С тех пор прошло больше десяти лет – клиника «Рехаб Фемили» успешно работает.

Заключение

Через несколько дней после того, как я дописал последнюю главу книги, мне исполнилось 74 года. Удивительно, но я совсем не живу прошлым. Мне не дают покоя коронавирус и армяно-азербайджанская война, события в Белоруссии, приговор Юрию Дмитриеву, самосожжение журналистки в Нижнем Новгороде, отравление Навального – все то, что нас волновало в 2020 году.

В разгар эпидемии прошлого года я переболел воспалением легких. Меня сразу положили в палату для зараженных ковидом, и все это время со мной была моя дочь Юля.

Больше всего я беспокоился, как бы она не заразилась. Через два дня тест на ковид показал отрицательный результат, меня тут же перевели в пульмонологию, но те двое суток в «ковидном» отделении показали мне, насколько я ценю свою семью. И насколько она меня ценит.

У Юли двое сыновей: старшему, Мише, 22 года, младшему, Тихону, 11 лет, – но в эти дни она полностью посвятила себя мне. Я был очень тронут.

С самого начала пандемии мы живем в своем родовом имении в Протасове. Точнее, родовым оно стало уже для моих детей и внуков. У моего сына Миши и его жены Ани две дочери: Анечке 17 лет, а Юлечке – 15.

А ведь я построил дом в чистом поле, рядом с домом Святослава Федорова. Он сказал тогда: «Ты должен превратить это место в цветущий сад».

Надеюсь, мне удалось – правда, сейчас в моем имении больше деревьев, чем цветов: за многие годы здесь выросли липы, каштаны, ели и кедры.

В какой-то момент я вдруг осознал, что прекрасно чувствую себя в самоизоляции. Гуляю, дышу свежим воздухом, плаваю в бассейне… и много работаю.

Современные программы для коммуникации – зум, скайп – дают возможность общаться с людьми, почти как в реальной жизни. Не дает покоя только это «почти».

Вроде бы все хорошо – но хочется вырваться в Москву. Хочется съездить в Оптину пустынь, к батюшке Леонтию: пусть он ушел из жизни, но навсегда остался для меня ярким светочем. Хочется слетать в мою любимую Индию.

Хочется увидеть массу других мест, в которых я еще не бывал. Успею ли? Позволит ли коронавирус открыть нам границы?

Трудно смириться с тем, что мне уже 74 года. Когда я отмечал свое 36-летие, почувствовал вдруг, что внутреннее ощущение возраста остановилось. И несмотря на календарные 36 лет, внутри мне по-прежнему 35.

Я так и остался 35-летним. И мне странно, что я уже не могу взбежать по лестнице на 12-й этаж – только спокойно взойти.

Мысли о смерти? Да, они возникают, но пока звучат для меня довольно абстрактно. Впрочем, мой любимый писатель Кастанеда говорил, что Дон Хуан учил его: у настоящего воина смерть всегда находится слева, на расстоянии вытянутой руки.

Что ж, пусть будет там. В любом случае – весь обзор она мне не загораживает.

Я писал эту книгу больше года. Надеюсь, что она кому-то понравится, кому-то – нет. Да, я надеюсь, что реакции будут разными – это означало бы, что книга действительно вызывает эмоции. Но больше всего мне хотелось бы, чтобы книга была полезна молодому современному читателю.

Всю свою жизнь я работал с молодежью, ориентировался на нее. И хотя современное поколение для меня во многом – загадка, я стараюсь ее разгадать, общаясь с внуками и внучками. Я сверяю по ним свои мысли и чувства. И очень дорожу тем, что мы с внуком Мишей тесно общаемся и понимаем друг друга как никто.

Надеюсь, мой рассказ поможет кому-то принять правильное решение, сделать верный шаг. В моей судьбе было много ошибок – сейчас я это понимаю. Но время не имеет обратного хода, жизнь не переиграешь. Поэтому – пусть так. Что было – то было. Я благодарен судьбе за то, что мне выпала именно такая жизнь.

Январь – декабрь 2020 года