Кого не взяли на небо

— Подмёрзла я немного, давай запалим костерок из этой церквушки, — грязный палец с безукоризненно обгрызенным ногтем ткнул в облезлое здание кирхи.

— Всё по канонам, Аглая? — губы ящера растянулись в чудовищном оскале.

— Всё по канонам, Грим, — ответила девушка.

* * *

— Похоже скальд нисколько не преувеличивает, — озабоченно подметил Скаидрис.

Монакура Пуу не ответил — а что тут можно было сказать?

Они стояли посередине небольшой площади маленького провинциального городка и рассматривали кучу оплавленного металлолома. Похоже, что эта никчёмная груда была раньше противотанковым орудием. Вокруг кучковались сожжённые трупы людей.

— Такое мог сотворить только дракон, — добавил лив, оглядывая порушенные дома и упавшие башни ратуши и кирхи.

— Или гиперболоид, — отозвался Монакура.

— Эй, скальд, — он повернулся к викингу — пацана пёрло от гордости за Фафнира — скальд важно расхаживал между развалин и скорченных, чёрных трупов, — Обрисуй мне это чудовище.

Скальд важно кивнул и преклонил одно колено; лохматую голову подпер руками и затих.

— Ты чё? — удивился сержант, но лив потянул его за рукав и прошипел:

— Он вису складывает, не мешай, давай приколемся над пафосом.

Монакура Пуу вырвал руку:

— Некогда стихами баловаться. Вещай, поэт, каков наш враг.

Хельги поднялся с колен, и вытащив из кармана смятую бумажку, подал её сержанту. Тот глянул на рисунок и скорчил кислую мину.

— Красная виверна. В лоб — непроходима. Сожжёт любой левел. Можно только хвост отрубить. У нас проблемы, бойцы. Ладно, пойдёмте искать машину. Тут же должна быть уцелевшая машина.

Он потряс рисунком перед носом скальда:

— Молодец, хвалю за ёмкие и краткие объяснения.

— Я в замке фрау это нашёл, — зарделся Хельги, — И прикарманил. Очень понравилось.

— Воровать — полезно, — одобрительно качнул головой сержант и поплёлся прочь.

От его домашних тапочек на засыпанном пеплом снегу оставались огромные медвежьи следы.

* * *

Быстро темнело. Сытая и счастливая Бездна попыталась свернуться калачиком у тёплого драконьего брюха, но Грим предостерегающе поднял палец, выплюнул обглоданную кость и оглушительно рыгнул, извергнув синеватое пламя.

— Ещё не время спать, Аглая, — возвестил ящер, — Сюрпризы на день рождения еще не исчерпаны. Нам предстоит вечерний фейерверк и пару небольших, но впечатляющих чудес. Полетели!

— Полетели, — взбодрилась девушка и полезла в своё седло.

Грим взмыл вверх, а догоревшая кирха наконец-то рухнула, погребая под собой разрытую могилу и безголовый скелет несчастного гитариста.

Они поднялись высоко в небо — то переливалось холодными волнами синего, зелёного и фиолетово-красного света.

— Это оно? — молча спросила она дракона, — Северное сияние?

— Да, Аглая, — ответил ошеломлённой девушке Грим, — Оно прекрасно, не находишь?

Бездна закрыла глаза, но зрелище не пропало. Она знала — теперь этот свет всегда будет с ней.

— Оно прекрасно, — восхищённо пролепетала вслух девушка.

События этого удивительного дня — её дня рождения — основательно подействовали на хрупкий женский рассудок. Разум, сломленный невероятными переживаниями, уже молил о пощаде, но чудеса не прекращались — сказочный трип продолжался.

На фоне кислотных оттенков заполярных небес проступили очертания высокой башни с приплюснутым оголовком. Строение напоминало зловещий гриб. Грим плавно спикировал на зонтик его шляпки. Аглая Бездна прошлась по чешуйчатой спине ящера и сползла по длинному хвосту, словно по стальному трапу, прямо на твёрдую поверхность узкой смотровой площадки.

— Это маяк, — выдохнул Грим — его ноздри дымились, — Цель нашего путешествия. Здесь кончается твоё путешествие на спине сказочного дракона, Аглая.

Она грустно кивнула, и развернулась лицом к морю — запечатлеть в памяти эту холодную красоту. Её сердце вновь сжалось от щемящего, ноющего приступа болезненного счастья. Аглая Бездна снова обратилась к башне и посмотрела вверх — на багряного дракона, настоящего дракона, что сидел сейчас на самом верху древней башни и разговаривал с ней — семнадцатилетней глупой девчонкой.

Но слова благодарности застряли у неё в глотке — дракон исчез.

— Твоё путешествие на спине дракона закончилось, — произнёс резкий каркающий голос, — Но это не значит, что мы с тобой закончили, Аглая.

Бездна отшатнулась; руки инстинктивно спешили напрямик к винтовке — лишь бы успеть.

— Спокойно, девчонка, — снова раздалось это хриплое карканье и из сгущающихся сумерек к ней шагнула изящная женская фигура в чёрном обтягивающем платье.

Одеяние незнакомки украшали многочисленные прорехи и лоснящиеся вороньи перья. Волосы — гладкие, словно бы смазанные жиром, ниспадали блестящим шёлком до самых пят женщины. Она была боса — миниатюрные ступни едва выглядывали из-под волочащегося подола.

«Как Соткен, только...»

«Только отвратительно прекрасна», — закончили её мысль — хриплый голос пробрался в её голову.

«Знаешь, почему ты о ней подумала? Соткен — единственная ведьма, которую ты встречала в своей жизни. У нас одна суть, но эта калека похоронила в себе почти все свои таланты. Она слишком любит растения. Всему виной — злые восточные цветы".