Когти и клыки. Сказания из мира ведьмака

Потянулась между ребрами и добыла из грудной клетки скелета серебряную цепочку с медальоном. Подвеска принялась вибрировать, едва она положила ее на ладонь. Изображала она словно бы птицу, может орла, а может…

Это не орел, это грифон.

Заглянула в пустые глазницы мертвеца.

Много бы отдала, чтобы увидеть то, что некогда в них было.

* * *

Она пряталась в темноте, погрузившись в воду по нос. От холода ее спасал предпоследний сигиль. Квартирмистр была права: татуировка не действовала в полную силу. Явно следовало попросить магичку ее подправить.

Но сперва нужно было отсюда сбежать.

К счастью, у нее был помощник. Горящий скелет давал достаточно света, чтобы оглядеть пещеру. Она заметила даже отверстие в потолке, явно ведущее в колодец. Не помнила самого падения, но ее это не удивляло. Отверстие было высоко. Если она вылетела оттуда и ударилась о воду, то ей повезло отделаться лишь легкой амнезией.

Рина ждала.

Обитатель грота пока что прятался. Мог быть под водой. Несколько видов рода Arachnida обладали способностью к нырянию. Но Рина знала, что тепло привлечет его. Пока что огонь оставался достаточно сильным, пока что – отпугивал.

Она была права. Когда пламень начал угасать, неподалеку от трупа вынырнула туша, украшенная характерными белыми полосами.

Dolomedes fimbriatus, семейство Pisauridae, узнала она. Сорок четвертая страница «Редких видов болотной фауны» Талегия из Корво.

Редкий вид, наверняка не отдавая отчета в своей редкости, вышел на отмель. Если не считать коричневатой головогруди, был зеленым, что в комбинации с черными шипами на лапах делало его похожим на ходячий кактус.

И он был гигантским.

Не спуская взгляда с чудовища, Рина двинулась краем озерца в направлении, откуда паук прибыл. Судя по размерам, болотник – как на общем языке звали этого монстра – охотился главным образом на крупных млекопитающих, а из рыб не брезговал разве что сомом. В пещере у него было логово, а из логова – должен был как-то выходить. Достаточно просто этот выход найти.

Она рассчитывала на течение. Оно не было сильным, но она его ощущала. Похоже, озерцо было не озерцом, а ответвлением подземной реки.

Прежде чем пламя угасло, она подплыла к затянутой паутиной стене. Вонь висящих на ней разлагающихся жертв ударила в нос, почти погрузив под воду. Она нахмурилась.

«Вид этот ловцов сетей не плетет, охотится активно, жертвы пожирает, пред тем спутавши их…»

Представила, что в этой ситуации сказал бы Фалько: «Похоже, экземпляр этот сети плетет и делает запасы. Как знать, может, потому-то он и спасся. Остальные… доломедесы… или как там они называются, должны бы брать с него пример. А ты, благородная госпожа, должна заткнуться и поплыть как можно быстрее, потому что сейчас сама попадешь в паучью кладовку».

Совет был хорошим. Особенно учитывая, что милсдарь доломедес, когда погасло пламя, принялся исследовать обугленные кости. Но это не могло продолжаться вечно. Рина понимала, насколько обманчивы сонные движения паука, понимала, что чудовище настигло бы ее мгновенно, если бы только заметило.

Течение ускорилось. Она отважилась выставить ладонь с сигилем над водой и быстро прикинула, в каком направлении нужно плыть. Увидела щель между сталагмитами, над которой висела спутанная полутуша медведя.

Плеск, шелест, плеск. Плеск, шелест, плеск.

Она не запаниковала. Потянулась к сумке, вынула украденный у скелета череп и с размаху швырнула им в глубь пещеры.

Плеск!

Паук бросился в ту сторону.

Она вдохнула побольше воздуха и нырнула в щель. Ножиком перерезала несколько преграждающих путь волокон паутины и поплыла, освещая дорогу сигилем.

Не оглядывалась.

* * *

Легкие заставили ее всплыть. Вынырнула рядом с потолком, набрала воздуха и снова нырнула, уступая все более быстрому течению. Вода превратила ее в безвольную куколку: пыталась разбить о скалу, бросала то вверх, то вниз, заставляла отираться о стены.

А потом все прекратилось. Течение замедлилось, и появился свет.

Рина оттолкнулась от дна.

* * *

Она ошиблась. Это был еще не конец.

Вынырнула в овраге, которым текла река. Отвесные стены, густо оплетенные паутиной, устремлялись в небо. Она поняла, что только теперь и попала в настоящую кладовку. Потому что то, что висело в гроте, было лишь останками.

Здесь паутина была огромна, а обмотанных ею жертв – десятки.

Она встала, когда начала отираться о дно, отбросила с лица волосы. Знала, что должна бежать, но не могла заставить ноги двигаться.

Смотрела на паутину.

* * *

Рина служила в армии, неоднократно бывала в полевом госпитале, видела немало ран и трупов.

Но чего-то подобного – не видела никогда.

В паутине висели люди.

Тела разной степени искалеченности главным образом принадлежали солдатам. Она узнала цвета темерийские, реданские, нильфгаардские. Миновала безногого скеллигийца с рыжей бородой. Рядом с тем висел разорванный напополам рыцарь, на чьем гербе был медведь с синей девицей на спине. Кроме солдат, здесь было несколько купцов и селян. Мужчины и женщины.

И дети.