Когти Каганата

– Рискованно, – согласился Фитиль. – Но шо делать? Были бы тут не прямые коридоры, как кишка у курицы, а, к примеру, запутанные, на манер наших одесских катакомб – тогда другой разговор, мы б могли устроить гадам хорошие «жмурки». Есть, правда, ещё вариант с засадой в домиках, но у гадов – «когти», а эта штука, предполагаю, способна расковырять любую стену и порушить любой дом. Так шо лучший способ решить проблему немцев – внезапная атака.

С логикой разведчика, попробуй, не согласись, потому ничего иного не оставалось, кроме как приступить к обсуждению деталей плана. Собственно, длительных дебатов тема не предполагала. Всего-то дел – определить порядок действий так, чтобы не мешать друг другу вести огонь. Одна лишь «изюминка»: Никольский оговорил себе право опробовать «когти» в бою. Подготовка тоже много времени не заняла, ибо заключалась в простой проверке оружия. Вскоре они были готовы, однако Крыжановский не спешил отдавать последний приказ. Трудное это дело – бросать людей в бой, из которого вернуться суждено не всем. Минуты убегали, а Герман медлил. Наконец, решился. На пол полетели окурки, и группа двинулась вперёд.

Несколько коротких вдохов-выдохов, и они, стремительно вылетев из темноты, рассредоточиваются по залу. Там всё обстоит именно так, как и рассказывал Фитиль: на стенах – электрические лампочки, люди сгрудились в дальнем углу.

Взгляд выхватывает из толпы здоровенного эсесовца в перепачканном мундире. У него «когти», которыми он методично крошит породу. По всему видно, работа начата недавно – слишком мал пробитый шурф при таком-то инструменте. У стены, отдельно от остальных – троица монахов. Они успевают заметить незваных гостей ещё до того, как звучит первый выстрел. Кто-то из монахов предостерегающе кричит, но поздно – разведчики открывают огонь. Эсесовцы один за другим валятся на землю. Само собой, основные цели – тибетцы и человек с «когтями». С немцем никаких хлопот – пули рвут его так, что ошмётки во все стороны. С монахами хуже – достать удаётся лишь одного: переломившись пополам, он оседает аккуратной кучкой тряпья. Двое успевают ускользнуть. Герман, не жалея пуль, палит из автомата Никольского, а сам Динэр Кузьмич неистово машет своим экземпляром «когтей», пытаясь уязвить тибетцев. Увы, отсутствие опыта обращения с механизмом самым неприятным образом сказывается на боевой ситуации – поднявшееся облако каменной пыли резко ухудшает видимость, что, в свою очередь, снижает точность стрельбы. В результате несколько гитлеровцев уцелело.

Враг без промедления открывает ответный огонь и, хоть первые автоматные очереди не приносят разведчикам вреда, Герману ясно: их внезапная атака иссякла. Он машет рукой, командуя отход, а сам на пару с Нестеровым остаётся прикрыть товарищей. Группа отступает в коридор.

– Вы тоже, товарищ профессор! – кричит Герману пулемётчик.

Подчинившись, Крыжановский бросается вслед за остальными. Движение спасает ему жизнь – кто-то из гитлеровцев подобрал «когти» и сумел ими воспользоваться – та сила, что таилась в зловещем приспособлении, перерезает замешкавшегося на мгновение Махно напополам. Участь хозяина разделяет и верный «дегтярёв» – попав под удар, он распадается на две половинки.

Герман, очертя голову, несётся по коридору, а сзади его почти настигают «когти». Раз за разом они «скребут» по стенам, кроша породу. Благо, коридор дугообразный, иначе – не уйти, а так только спину крепко сечёт камешками. Наконец, он врывается в комнату с мёртвым монахом – там Фитисов и остальные. Присев на одно колено, старший лейтенант начинает бить из автомата навстречу приближающимся «когтям». Бесполезно. Памятуя судьбу Нестерова, Герман буквально выдёргивает Фитиля из-под удара. Летящий щебень кровавит одесситу лицо – считай, легко отделался.

– Поберегись! – страшно ревёт Никольский, прыгая вперёд.

Задумка его понятна: если что и может противостоять «когтям», то только другие «когти». Обхватив приспособление обеими руками, особист бесстрашно скрещивает силовой поток с противостоящим ему.

Тотчас появляется ясность в вопросе, почему люди из «Аненербе», побывав в домике-мастерской, забрали только один из аппаратов, а второй оставили на месте. И совсем не из-за ротозейства, а ради элементарной безопасности – чтобы парочка «когтей» невзначай не встретилась друг с другом. Разумеется, предположи гитлеровцы, что у них в тылу окажется советская разведгруппа, меры безопасности были бы другие, а так…