Кока

Кока сказал, что лично он ничего плохого от Замбахо не видел. Тархан усмехнулся, отпил чай.

– И не увидишь – зачем ты ему? А вот если бы ты ворочал миллионами – тогда совсем другой коленкор… Я его давно знаю, он в дружбе хорош, однако на дело его брать нельзя – обязательно жмуры будут, в мокрухе увязнешь… Но нет! Меня забодать у сопляков бивни не выросли! – вдруг опять в пустоту, словно сам себе, воскликнул Тархан. – Фишку не рубит! Стар стал! Поляну не сечёт! Нюх пропал! Чуйка ослабла! Да я вас всех переживу и похороню! Всех выкружу! Все через клизму обедать будете! И денег на келех и венки не пожалею!.. А ты ни на что не подписывайся! – перекинулся он на другую тему. – Ты, я вижу, честный фраер, сиди себе спокойно и книжки читай! Ты до общей где сидел? На спецах?

– Да, с Расписным. В тридцать четвёртой хате.

Тархан небрежно шевельнул короткой ручкой.

– Расписной – ушлый прошляк. По ушам получил за свои неблаговидные делишки. Ещё кто?

– Беспал, семечек украл три вагона.

– Не знаю, шелупонь какая-нибудь, люмпениад, не́путь. Третий?

– Савва, всё время лежал вырубленный…

Тархан крикнул в пустоту:

– Баадур, посмотри в журнале, кто наседка в тридцать четвёртой хате?

Раздалось шуршание. Потом из-за ковра прозвучал ответ:

– Савва. За мохнатый сейф. Трахарь. Пятнашка.

Тархан ткнул пальцем воздух:

– Слыхал, кто наседка? А ты говоришь – вырублен лежал! Всё сечёт, мать его, дятла-долбоёба! Слушать подано! Все сидят по приговору, а он – по договору! Ярмо козлиное по его шее плачет!

Вот оно что! Савва – наседка!.. А Кока его даже в расчёт не брал, когда мучился этим вопросом! Недаром он, сволочь, ночами не спал – слушал, о чём камера шепчется!.. И выводили его несколько раз по вечерам – куда, как не к главначу?!

– Он говорил, до расстрела статья… Плакал, кричал, шумел, – растерянно пробормотал Кока (лихорадочно вспоминая, не говорил ли лишнего при Савве).

Тархан осклабился:

– Аха, расстрел, как же… Этот шнырёныш свою пятнашку получил и остался при тюрьме наседкой… Знал, сучонок, что всех, кто по его блядской статье, в зоне опускают, делают петухами, что жизнь его ожидает несладкая! Малофьёй зальют! Доебут до капусты в тухесе!

– Капусту туда суют? – не сдержал удивления Кока.

Хан Тархан засмеялся:

– Нет, просто столько в попес долбят, что у рабочего петуха в заднице кожа сползает, а потом новая нарастает, как капустные листы… Ещё и зубы выбивают передние, чтобы удобнее вафлить… Такая педерача… Ну да что о них говорить… Ты сам как сидишь? – вдруг серьёзно спросил он. – Достойно тянешь лямку? Не ноешь? Не хипешуешь?

– Нет. Чего хипешовать? Чему поможет нытьё?

Из коридора донеслись какие-то звуки. Тархан насторожился, повернув голову к двери, но звуки пропали, а он назидательно поднял длинный палец:

– Что помогает, а что губит – человеку неведомо! Как себя в тюрьме ставить, знаешь? А то сейчас бардак всюду. Своих кавказских держись. С русскими без нужды не связывайся, они опасны, за пачку сигарет могут убить… или просто так, из больших чувств, или по пьяни. Им человека замочить – как два пальца обоссать. Они через слово матерятся, ты будешь от этого дёргаться – надо тебе это? Из русских самые надёжные – сибиряки, они ещё не испорчены блядством. Но вообще, все русские нэ-прэд-ска-зу-эм-ыэ! – проскандировал по-русски по слогам последнее слово. И, напомнив, что в зонах теперь полно шушеры развелось, раньше люди воровской масти жили по понятиям, сейчас – как кому на ум взбредёт, стал загибать пальцы: настоящий вор не имеет права работать, нюхаться с властью, врать своим, грабить убогих, брать в руки оружие, служить в армии, жениться, иметь семью, имущество. – А сейчас что за мясня происходит, скажи на милость? – Тархан театрально развёл руками. – Из каких тухлых яиц такое счастье вылупилось? Все женаты, у всех по три любовницы! Оружие, арсеналы! Мокрухи никто не чурается! Человека убить – раз плюнуть! Героином торгуют, своих детей на иглу сажают! В золоте купаются! Дач и домов накупили! До чего дошло – с мусорнёй вместе по ресторанам и курортам шныряют, по ночным клубам шастают! А? Без бокала нет вокала? Торгашами заделались воры! Людей покупают! Как?.. А очень просто – в провинции братков по спортклубам выращивают, как бычков на убой, а потом продают в Москву и Питер, по тысяче баксов за братка… Бизонарий называется. Это не по понятиям, да кто сейчас смотрит!..

– Зачем выращивают, покупают? – не понял Кока.