Кокаиновые короли

Пожар вспыхнул около семи вечера. После окончания осады некоторые представители колумбийского правительства и посольства США утверждали, что боевики совершили поджог намеренно, чтобы уничтожить дела об экстрадиции в судебных архивах. Их противники утверждали, что это дело рук полиции, которая хотела избавиться от дел, связанных с деятельностью карательных отрядов и другими грехами органов безопасности.

И хотя пожар действительно уничтожил многие дела, взаимные обвинения сторон в поджогах не были убедительными. Дворец был практически неприступной крепостью для тех, кто пытался проникнуть снаружи, но внутри он в основном состоял из залов, разделенных деревянными перегородками. Любой, кто там работал, знал, что это место – настоящая огненная ловушка. Если несколько сотен человек используют ручные гранаты в ожесточенном бою – пожар неизбежен.

Именно дым и заставил судью Мурсию выбраться из своего укрытия. Испытывая ужас и задыхаясь, он дополз до лестницы четвертого этажа и сдался партизанам внизу. Они затащили его в ванную и бросили поверх кучи примерно шестидесяти других заложников. Теперь Мурсия не сомневался в том, что умрет. Он думал о своей семье и своей жизни, а затем потерял сознание.

Рано утром следующего дня стартовал новый штурм. На тот момент ванная комната была заполнена заложниками и партизанами, живыми и мертвыми. Партизаны, все больше и больше отчаиваясь, приказали живым заложникам встать, а затем выставили их за дверь. Мурсия, поддерживаемый другим заложником, качнулся от взрыва гранаты. Оглушенный, с кровоточащим лицом, он упал на пол. Большинство из тех, кто находился рядом с ним, были мертвы. Оставшиеся партизаны сбросили трупы с лестницы. Среди тел оказался и Мурсия. Потом партизаны ушли. Мурсия подождал, потом пополз в подвал. Он прополз через один пролет и заглянул через край пролома в вестибюль. Собравшись с духом, он выпрямился, поднял руки вверх и просипел:

«Не стреляйте!»

По меньшей мере девяносто пять человек погибли во Дворце правосудия, включая председателя Верховного суда Альфонсо Рейеса Эчандию, двух его телохранителей и команданте Луиса Отеро. Альфонсо Патиньо и помощники судей конституционной палаты суда погибли, вероятно, в числе первых. В общей сложности погибло одиннадцать из двадцати четырех судей, все от пулевых ранений. Сначала сообщалось, что их казнили партизаны, но это так и не подтвердилось.

По-видимому, были убиты и большинство боевиков. Двадцать два человека опознали, и по меньшей мере девятнадцать неопознанных трупов предположительно принадлежали захватчикам дворца. Были убиты одиннадцать полицейских и солдат, а также тридцать два других человека: судьи, секретари, адвокаты и случайные прохожие.

На эпохе президентства Белисарио Бетанкура навсегда осталось клеймо этого ужаса. Прежнее восхваление того, что он был жестким с партизанами, сменилось горькими упреками. Почему так и не было предпринято никаких попыток провести переговоры? Оставшиеся в живых судьи, в том числе Умберто Мурсия, в приступе отчаяния осуждали правительство. Отношения между Бетанкуром и колумбийской системой правосудия достигли дна.

Министр юстиции Парехо выразил мнение, что захват, вероятно, был срежиссирован картелем, но он был единственным высокопоставленным чиновником, заявившим об этом публично. Сначала колумбийцы решили, что теория заговора с участием картеля была лишь пропагандой, призванной отвлечь внимание от безответственных действий правительства и сил безопасности во время захвата дворца. Но со временем убежденность в том, что картель действительно замешан, возросла. Год спустя каждый колумбиец, занимающий ответственный государственный пост, без сомнений, признал бы, что наркоторговцы заказали и оплатили М-19 нападение на Дворец правосудия – показательную партизанскую акцию устрашения.

Но Белисарио Бетанкуру уже ничего не могло помочь. 10 ноября он выступил на поминальной мессе по погибшим судьям, а оставшиеся в живых служители правосудия объявили бойкот службе, испытывая отвращение к его речам. Бетанкур наконец-то поверил в связь партизан и наркоторговцев, точно так же как раньше убедился в целесообразности экстрадиции после того, как картель убил Лару Бонилью. Только смерти были для него убедительным аргументом. До него дошло, что Медельинский картель начал убивать Колумбию.

26. Закат Бетанкура

Последние полгода на президентском посту Бетанкура пришлись на 1986-й. И если начало его правления ознаменовалось всеобщим энтузиазмом, то в конце поддержки граждан практически не осталось.