Кокарда (СИ)

- Идём! - отрезал я и побежал вдоль многочисленных дверей. Друзья молча

последовали за мной. Искал я нужную дверь недолго - благо я не стал её закрывать, поэтому мне не составило большого труда увидеть в центре одной из казарм открытый люк в подполье. Включив фонарик, я нащупал ступеньки и начал быстро спускаться вниз.

- Куда ты? - дрожащим голосом спросил Макс. - Мы не сможем от них спрятаться.

- Я и не собираюсь, - ответил я. - За мной! Живо!

Ребята спорить не стали: моя речь звучала довольно убедительно. Так, один за другим, мы оказались в тёмном подвале. Не прошло и нескольких секунд, как я уже вовсю рыскал по тёмным углам этого Богом забытого места, ища того самого бойца, навеки застывшего с винтовкой в руках посреди гнетущей тьмы небытия. После недолгих поисков я, к своему счастью, нашёл его: когда фонарик упал на угол одной из стен, я заметил знакомый силуэт в изодранной гимнастёрке и выцветшей фуражке.

- Ё-маё! - Макс схватился за голову. - И ты всё это время молчал?!

- Откуда он здесь? - с недоумением спросил Дима, аккуратно прикоснувшись к

телу солдата. - Разве не все защитники погибли?

- Не может быть... - прошептал Женя. - Я знаю, кто это...

- Именно, Женя, - кивнул я. - Это последний часовой.

- Я думал это легенда... - потрясенно пробормотал Антон. - Что ты

собираешься с ним делать? Не думаю, что он нам поможет.

Я достал из кармана кокарду и молча показал её ребятам. Те сразу поняли

мой намёк. Никто в тот момент не посмел оспорить её здравый смысл. Он улетучился ровно с того момента, как мы увидели живых немецких мертвецов. Все, затаив дыхание, уставились на меня. Я медлить не стал: сделав глубокий выдох, я медленно подошёл к скелету и аккуратно прицепил кокарду обратно на фуражку. В то же мгновение я в страхе отпрянул назад: глаза скелета передо мной зажглись ярким светом, будто бы лунный свет пробился сквозь ночную темноту. Ребята в страхе ахнули и закрыли лицо руками. Я, не ожидая такого исхода, упал на землю и закрыл лицо рукой. Никто не проронил ни слова: все, не в силах пошевелиться, затаив дыхание, уставились на солдата. Тот, затрещав покрытыми плесенью костями, поднял кисти на уровень глаз и крошечными сними зрачками-бусинками уставился на них.

- И всё же снова проснулись, черти окаянные... - промолвил замогильным голосом солдат, задвигав нижней челюстью. Так он просидел несколько секунд. Затем он медленно поднял голову и уставился на нас. - Кто будете вы, судари? И что вы здесь делаете?

- Мы студенты из Московского государственного университета. Извините, что... - только и успел сказать я, как солдат тут же перебил меня:

- Изъ студентовъ будете? Это хорошо, хорошо. Но что же занесло васъ въ столь гиблое место?

Мы на мгновение задумались.

- Мы приехали на раскопки, - ответил Антон. - Искали здесь исторические

ценности: гильзы, штыки, каски... А тут - немецкие мертвецы восстали... Мертвец сжал кулаки.

- Опять супостаты на спокойную жизнь позарились... Чтобъ вы все, гансы поганые, в аду сгинули, прости господи!

- Они уже Эдика убили, - дрожащим голосом пробормотал Женя. - Мы не знаем, как их остановить.

- Прошу Вас, помогите нам, - взмолился я. - Иначе нам не выжить... Вы знаете, как с ними справиться?

- Только вновь поднявшись в атаку мы сможем остановить врага, - ответил часовой, поднявшись с земли и положив винтовку на плечо. - Какой сейчасъ годъ, молодцы?

- Две тысячи шестнадцатый, - ответил Макс.

- Ну и ну... - замотал головой скелет. - И какой же царь сейчасъ правитъ?

Войну выиграли?

- Эм-м... Да, но... - хотел было сказать я, как вдруг сверху послышались

рявкающие немецкие приказы. Солдат сжал костлявые кулаки и быстро

накинул винтовку на плечо, сказав:

- Ну, братцы, похоже вновь намъ придётся постоять за Отечество! Пора будить

однополчанъ! Айда за мной!

С этими словами забытый солдат, хрустя старыми потрескавшимися костями, медленно направился к выходу из подполья. Всё ещё не в силах осознать происходящее, мы молча последовали за ним. В тот момент я ещё не подозревал, что нам придётся пережить.

***

Когда мы вышли из казематов, ожившие немецкие мертвецы уже почти

окружили небольшой пятачок местности. Солдаты второго Рейха, вновь завидев нас, ускорили шаг и выставили вперед свои карабины. Мы с ужасом узрели, как засверкали заржавевшие штык-ножи. Клубы пара моего учащённого дыхания устремились ввысь, пронзая холодный вечерний небосвод. Ребята разделяли мою реакцию: я чувствовал, как каждый из них тщетно пытается сохранить самообладание и побороть гнетущее чувство животного ужаса, охватившего их души. И лишь последний часовой, обхватив костлявыми чистыми рук обшарпанную "трёхлинейку", уверенно смотрел на приближающегося врага. Невольно спрятавшись за спину солдата, я робко пробормотал:

- Их слишком много... Это конец.

- Нетъ, - уверенно отрезал солдат, выставив вперёд трёхгранный штык. - Это