Кокетка

Эста проверяла стеллажи, возле которых было больше всего следов, внимательно осматривала толстенные квадратные колонны, подпирающие тяжёлый каменный свод, заглядывала в каждое местечко, подходящее по всем признакам, и, казалось, совершенно забыла про мужа. Однако, когда Змей протянул руку потрогать один из висевших на крюках окороков, возмущённо зашипела. Значит, успевает следить и за ним, сообразил ничуть не пристыженный граф, чувствуя, как от этого открытия делается теплее на душе. Змей ещё на балу заметил эту манеру жены не спускать с него глаз. Вроде бы болтает о чём-то легкомысленном с сёстрами, но стоит кому-то из придворных дам посмотреть на графа чуть более заинтересованно, как именно в неё и направляет очередную острую шуточку.

Хорошо смазанные петли дверцы едва не подвели изучающих копчёные окорока гостей. И если бы новый посетитель подвала не нёс в руке масляный фонарь, Змей не сразу понял бы, почему цепкая ручка жены торопливо дёрнула его за огромную бочку, пахнущую застарелым маслом.

Она была почти в рост Дагорда, и он мог спокойно наблюдать над верхним краем за неторопливо спускавшимся по ступеням человеком, одновременно прижимая к себе Лэни и мысленно хваля жену за то, что посоветовала надеть тёмную шляпу и спрятать под неё накладные локоны.

Однако тихоня вовсе не собиралась оставаться в неведении, дёрнулась из рук мужа, собираясь выглянуть из-за бочки сбоку. И в этот момент Змей придумал способ, который устраивал его гораздо больше: подхватил Эсту, как ребёнка, и приподнял так, чтобы их лица были рядом.

Спорить и вырываться она предсказуемо не стала, лишь спешно опустила на лицо прикреплённую к небольшой шапочке вуаль.

Мужчина, решивший навестить подвал ночью, шагал как-то неуверенно, пару раз останавливался, оглядывал корзины и лари, потом снова двигался дальше. И вскоре Дагорд безошибочно узнал в нём барона Бьюринга. Он был в том же шлафроке, но выглядел каким-то несчастным и встрёпанным. И прошёл почти рядом с бочкой, даже не глянув в ту сторону, где прятались его гости. Остановился хозяин в углу, у небольшого стеллажа с коробочками, горшочками и туесками с пряностями и приправами. Содержимое каждого пузырька и коробка можно было определить по украшавшим их аккуратным медным бирочкам.

Осторожно просунув руку за одну из стоек, барон покопался там и вдруг потянул стеллаж на себя. Казавшееся незыблемым сооружение вдруг легко и бесшумно повернулось, словно обычная дверь. Бьюринг спокойно шагнул в таившийся за стеллажом коридор, но неожиданно остановился в глубокой задумчивости. Постоял с минуту, что-то решая, потом махнул рукой и так же неторопливо пошагал дальше.

– Ох, – расстроенно выдохнула Эста еле слышно, давая понять мужу, что барон явно собирается сделать какую-то глупость, и выскользнула из рук Змея.

В этот раз он не стал её удерживать, в конце концов, именно за этим они сюда и шли. Просто крепче вцепился в рукоять кинжала, намереваясь сделать для защиты своей глупышки всё, на что способен.

Коридор, куда ушёл барон, оказался нешироким и низким, он полого спускался и плавно заворачивал вправо, за стену. Спуск продолжался довольно долго, единственным ориентиром шпионам служили шлёпающие шаги Ингеса и свет его фонаря на левой стене.

Лэни смело шла за бароном, но, когда свет стал ярче, сбавила шаг и с этого момента кралась осторожно, как кошка, почти прилипнув к левой стене в попытке заглянуть за поворот.

Змею и самому неимоверно хотелось поскорее увидеть, куда ходит по ночам хозяин дома, но, едва он приближался к жене ближе, чем на расстояние вытянутой руки, она оборачивалась и тихо шипела. Пришлось смириться и идти следом, пока коридор постепенно не прекратил поворачивать, упершись в ещё одну дверь. Она была небрежно приоткрыта, и за ней, судя по выбивающемуся сквозь щель яркому свету, не жалели свечей.

К этой щели Лэни кралась почти не дыша, в последний раз пригрозив нетерпеливому Змею кулаком, чтобы не приближался. Девушка понимала, насколько неустойчивая сейчас ситуация, и если барон пришёл сюда лишь за какой-то вещицей и сразу пойдёт назад, то отступать им придётся очень быстро. Если, конечно, гости не желают попасться ему на глаза в таком странном облачении.

– Ну наконец-то! – язвительно сказал где-то вдалеке низкий и хрипловатый голос, и тихоня еле заметно поморщилась.

Надо же так ошибиться! Принять женщину за мужчину. Зато теперь понятен выбор злой шутки с пудингом – мужчины обычно шутят проще и грубее.

– Так я и думал, – с откровенным презрением сообщил в ответ голос барона, – ты всё-таки нашла сюда дорогу.

– Так я и думала, – зло ответила незнакомка, – ты её отлично знал!

– Всё же это мой дом.

– Это дом Джеры!

– А она была моей женой! И не начинай снова бессмысленный спор.

– Отдай записи, и я от тебя отстану… или…

– Нет. Никаких записей нет, и на «или» я не согласен. Уходи по-хорошему, прошу последний раз.

– Ты не понял! Я не могу вернуться с пустыми руками! Не могу! И я получу записи или тебя, третьего варианта нет!