Кох-и-Нур. Семейные трагедии, коварные заговоры и загадочные убийства в истории самого большого алмаза

В том, что касалось внешней стороны жизни, у Далипа Сингха было все хорошо. Но внутри он уже никогда не стал тем же довольным и беззаботным молодым человеком, смеющимся и играющим в кругу семьи королевы Виктории.

Далип также купил дом, рекомендованный ему Министерством по делам Индии, когда Логин предупредил чиновников о том, что Джиндан обретает над ним власть. Это было красивое поместье на границе Норфолка и Саффолка, недалеко от Сандрингемского дворца, принадлежавшего его близкому другу принцу Уэльскому. Далип потратил следующие пять лет и немалое состояние для сноса стоявшего там особняка и возведения нового в столь пышном стиле, что местные жители называли его «свадебный торт». Внутри новый дом, Эльведен-холл, напоминал дворец Моголов, изобилующий резным мрамором, позолотой и прекрасными шелковыми коврами. В том, что касалось внешней стороны жизни, у Далипа Сингха было все хорошо. Но внутри он уже никогда не стал тем же довольным и беззаботным молодым человеком, смеющимся и играющим в кругу семьи королевы Виктории.

Вскоре после свадьбы Далип, всегда имевший славу кутилы, начал сильно выпивать и еще больше, чем в холостяцкие времена, развлекаться в компании танцовщиц и женщин с дурной славой. Его выходки вызывали чувство неловкости как у его молодой жены, которая, казалось, постоянно была беременной и родила шестерых детей в первые десять лет своего замужества, так и королевы Виктории. Даже когда Далип попросил Викторию стать крестной Софии, младшей из детей его и махарани, он нарушил закон и не назвал ее Викторией, а позволил дать имя ребенку в честь ее бабушки, рабыни Софии, правда, в другом написании. Он бросал вызов даже тогда, когда казался верноподданным.

Королева Виктория терпела сообщения о его шокирующем поведении более десяти лет. Оно беспокоило ее с момента, когда она стала носить траур по Альберту. Далип сорил деньгами, раздавал драгоценности танцовщицам в захудалом музыкальном зале «Альгамбра» в лондонском Вест-Энде, словно это были простые конфеты. Расточительность Далипа обсуждалась в Министерстве по делам Индии. Они продолжали получать чудовищные счета, но в некоторых случаях просто отказывались по ним платить, выражая, таким образом, свое негодование. Одновременно Эльведен просто пожирал деньги: Далип потратил целое состояние, пытаясь превратить пустынную местность в лучшее охотничье поместье во всей Англии. Махараджа жил так, словно все еще владел Пенджабом. Виктория мягко упрекнула его за бесчинства и попросила умерить как образ жизни, так и траты. Впервые за все время их теплых отношений Далип проигнорировал ее просьбу.

К 1877 году ситуация ухудшилась до такой степени, что британское правительство прекратило финансировать махараджу. Возвращая неоплаченные счета, представители правительства поставили его перед серьезным выбором – либо он меняет свое поведение, либо столкнется с банкротством и разорением. Далип в ответ на это увеличил траты и потребовал от Министерства по делам Индии вернуть фамильные драгоценности стоимостью почти полмиллиона фунтов, о которых, как он теперь утверждал, не было ни слова в договоре, который его когда-то вынудили подписать. Он также потребовал более чем миллион фунтов за земли предков.

Ставки продолжали расти. Министерство по делам Индии отказалось оплачивать счета за одежду для детей Далипа Сингха. Не испугавшись, Далип направил длинную очередь кредиторов к их дверям. Пусть Далип и становился в таких ситуациях дерзким и воинственным, все же стресс, вызванный конфликтом, брал свое. Некогда прекрасный молодой человек, который привел в восторг живописца Винтерхальтера, теперь был вспыльчивым, пузатым, лысым пьяницей. Он забыл о своей молодой семье в Эльведене и приучил жену к бутылке. Хотя старшие сыновья Далипа находились в школе-пансионе и были защищены от нарастающего хаоса, младшие дети бегали без присмотра, в то время как Эльведен вокруг них постепенно разрушался.

В начале 1880 года британское правительство предложило Далипу одноразовую беспроцентную сумму в £57 000, достаточную, чтобы оплатить долги и спасти его от банкротства. Сумма предоставлялась взаймы, но с условием. Эльведен должен был быть продан после его смерти, и деньги за него поступят британскому правительству. Махараджа был раздавлен. Эти условия не позволяли Далипу обеспечить детей наследством. Они, в сущности, становились бездомными, отданными на милость тому самому государству, которое, как он теперь был убежден, его ограбило. После того как кредиторы отказались предоставлять ему дальнейшие товары и услуги до того, как они будут оплачены, а банки больше не ссужали ему денег, у Далипа остался только один шанс. Он написал напрямую королеве Виктории, умоляя ее позволить ему сохранить Эльведен. Далип написал: