Коко Шанель

На внешнем виде человека практически всегда отражается его характер, что часто используют писатели в своих произведениях. Как носят костюм, какими деталями он дополнен, в каких сочетаниях составлен — все это черточки, выявляющие характер владельца. «Он был замечателен тем, что всегда, даже в очень хорошую погоду, выходил в калошах и с зонтиком и непременно в теплом пальто на вате», — рассказывает Чехов о Беликове («Человек в футляре»). Вот так и Кокто рассказывает о том, как одевались его товарищи в десятых. Так и Коко Шанель проявляет себя через одежду, более того, заставляет так же выглядеть других женщин — без ее прошлого, без ее комплексов, но они «надевают» их на себя вслед за ней. Если внимательно всмотреться в одежду, можно составить беглый набросок характера владельца. Рассеянность и аккуратность, педантизм и добродушие, широта натуры и мещанство — все сказывается на внешности человека. Остро подмеченная деталь одежды иной раз расскажет больше самой подробной биографии. Предметы, окружающие человека, всегда несут на себе отпечаток его личности, проявления его вкуса и склонностей. Точно так же мы подмечаем в нарядах, которые начала конструировать молодая Шанель, отголоски ее детства и юности: черный цвет, белые воротнички, кажущаяся простота кроя, строгость костюма без вычурности и помпезности.

Интересно, что модели Габриэль, приспособленные под ее фигуру, стали модными, вытеснив модели, подчеркивающие женские формы. В итоге полным женщинам стало сложнее купить одежду, а к семидесятым годам ХХ столетия появилась мода на анорексичных девушек, что вылилось в настоящую проблему, не решенную по сей день. То, что вначале делалось «во благо» женщины, повернулось против нее. Не говоря уже о недоступности марки «Шанель» для большинства обычных женщин среднего и малого достатка — а ведь создавались они женщиной из низших слоев общества, прилаживавшей моду под свои финансовые возможности. Во все периоды существования общества костюм был средством выражения классовой принадлежности, внушительной преградой, отделяющей одно сословие от другого. Именно это и случилось в итоге: дорогие модели Шанель стали символом богатства, одеждой человека из высших слоев общества. Золушку переодели, но она превратилась в принцессу (как и произошло в сказке), ей больше не нужны были старые платья, в которых удобно перебирать крупу, и деревянные башмаки. Прошлое решительно хотелось забыть со всеми «мачехами» и «сестрами» вместе взятыми.

Вплоть до XIX века история моды была заполнена законами, прямо указывавшими людям, что и как носить: «…ограничивающие не только количество одежды для того или иного сословия, но и длину подолов, длину и форму рукавов, глубину выреза платья (декольте). Стоимость тканей определяла своих потребителей. Платье из драгоценной венецианской парчи (XV–XVI вв.) в Италии разрешалось иметь дожам и их дочерям, тогда как знатным горожанкам полагались только парчовые рукава. Не только характер ткани, но и рисунки имели свое социальное лицо. Шали были специальных рисунков: купеческие, дворянские, деревенские. Даже носовые платки разделялись по чинам и званиям: кружевной или тонкого батиста — дворянский, фуляровый и клетчатый — для чиновников, бумажный цветной — для мещан»[21]. Если говорить о женском костюме, то чем больше появляется для женщины возможностей выходить из дома (получать образование, работать), тем больше приспосабливается ее платье к требованиям эпохи. Технический прогресс заметно ускорил бег моды, и каждый небольшой отрезок времени видится одетым в свой костюм. Если до XIX века мы отсчитываем периоды смены мод по векам, то потом такие периоды измеряются годами и даже месяцами. Таким образом, мы видим, что Коко Шанель ювелирно точно угодила в тот период времени, когда постепенно ускоряется все, включая изменения в моде — общество готово к переменам. Первая мировая война только подстегнет этот процесс, и Шанель прекрасно воспользуется данной возможностью, но об этом чуть позже.