Коко Шанель

Если русские аристократки, демонстрирующие одежду, большого удивления не вызывали, то вышивка произвела настоящий фурор. Вышивка у Шанель? Неужели она собиралась изменить своим строгим платьям, так похожим друг на друга, что они вдохновили Пуаре на знаменитую колкость: «Что изобрела Шанель? Убожество роскоши». Действительно, Габриэль решила обогатить свою коллекцию несколькими вышитыми моделями. У нее возникла одна идея — ей захотелось пофантазировать на тему рубашки, которую носили, подпоясавшись, русские мужики, захотелось интерпретировать ее по-своему. Облегающая рубашка из тонкой шерсти с вышитыми воротником и манжетами, которую будут носить с прямой юбкой, — это была одежда, вдохновленная Россией, но принявшая сугубо парижскую форму. К тому времени великая княгиня Мария Павловна, сестра Дмитрия, переехала из Лондона в Париж, чтобы воссоединиться со своей мачехой и двумя сводными сестрами. Еще в Лондоне она начала продавать в магазины собственноручно связанные свитера и платья. В Париже Мария Павловна открыла ателье «Kitmir», которое в основном занималось вышивкой. Именно Шанель с осени 1921 года начала делать заказы у Марии Павловны, что обеспечило ателье прекрасную финансовую поддержку. К сожалению, траты княгини превышали доходы, к тому же ее второй муж Сергей Путятин не работал, а только проматывал деньги в компании бывших русских офицеров. К 1928 году вышивка выйдет из моды, которую долгое время подогревали Дягилев и Стравинский, а также решившая поддержать этот тренд Коко Шанель. Но в тот период русская речь в Доме моды на улице Камбон слышалась порой чаще, чем французская. Многие считают, что Дмитрий Павлович и его сестра Мария Павловна были бы никем на чужой земле и никому бы не запомнились, если бы не Коко Шанель, прославившая их имена. Но не посмотреть ли на эту картину иначе? Были бы созданы духи «Шанель № 5», если бы не Дмитрий, который вдохновил этой идеей Габриэль и познакомил ее с парфюмером Эрнестом Бо? Были бы расшитые платья, рубашки «а-ля рюс», широкие пальто с мехом, «юбки до полу, колышущиеся и словно раздуваемые ветром», если бы не знакомство с Дмитрием и Марией, если бы не колдовство русских вышивальщиц, лишившихся родины, но не потерявших навыков, которым их учили в России сызмальства и которые генетическим кодом передавались из поколения в поколение? Мы никогда этого не узнаем, однако не стоит, пожалуй, представлять отпрысков царской фамилии «никем», лишь страницей в истории фирмы «Шанель». Знакомство Коко с Дмитрием Павловичем не прекратится с завершением их романа, и он будет продолжать иногда знакомить ее с весьма полезными людьми.

* * *

Осенью 1921 года Габриэль решила снова переехать. Желая забыть про годы траура, она уехала из «Бель Респиро», возвратилась к бурной деятельности, позволявшей ей удерживать на расстоянии своих призраков, и поселилась в роскошном частном доме под номером 29 на улице Фобур-Сент-Оноре. К дому примыкал огромный парк, простиравшийся до авеню Габриэль. Там она устраивала праздники, где встречались художники и представители светского общества, давала ужины в более узком кругу — они проходили в салонах с лепниной и интерьерах, выдержанных в белых и бежевых тонах и дополненных коромандельскими ширмами[32], барочными штрихами Востока, зеркалами и хрусталем, коврами и бежевыми диванами. Переезд не означал исчезновения из памяти Артура Кейпела, он просто отдалился в прошлое, где остались мать и отец, сестры, монастырь и бедность. Теперь Коко могла позволить себе многое, очень многое. Вложенные когда-то в дело деньги Боя окупились сторицей. Новый особняк в центре Парижа Габриэль обставляла с шиком. Она снимала два этажа в доме, и перестраивать ей ничего не позволялось, поэтому все свои желания она воплощала в предметах обстановки. Среди них были черный рояль «Стенвей», на котором играли Стравинский, Дягилев, Мися и Кокто, и старинный ковер «савонери» (этот бренд ведет свою историю с XVII века, когда король Генрих IV решил сэкономить на поставках восточных ковров и велел основать мануфактуру во Франции; этими коврами застилали залы в Лувре и Версале). Забегая вперед скажем, что собственного дома у нее не будет никогда. После проживания в особняке по улице Фобур-Сент-Оноре она переедет в отель «Ритц»…