Кокон

– В сарай тащите, к Егору… Да! – Наташа вдруг обернулась к старшим по возрасту: – А вы, мужики, на сегодня свободны. Можете идти. Спасибо за дежурство.

Максим с опером переглянулись:

– Так ведь ночь еще не кончилась.

– Я сказала: идите!

Вот так вот. Распорядилась. Словно разогнавший директорию молодой Бонапарт.

– Дяденьки, отпустите меня, пожалуйста… – вновь заканючил пленный. – Никакие мы не поджигатели, просто за рыбой пришли.

– Ага, за рыбой – без удочек!

– Так у нас там, на речке, крючки. Утром еще поставили.

– Горазд ты врать, парень. – Похлопав гопника ладонью по щекам, Наташа зловеще прищурилась. – Ничего, сейчас по-другому запоешь. Все расскажешь!

– Отпустите, пожалуйста, опустите…

– Ну что? – Тихомиров посмотрел на приятеля. – Пойдем?

– Пошли. – Тот пожал плечами. – Наташа, наша помощь точно не нужна?

– Не нужна, не нужна, – раздраженно отмахнулась девушка. – Теперь уж без вас управимся.

Простившись с юными коллегами, молодые люди поднялись от реки к Партизанской, по ней и пошли, радуясь тихому теплому вечеру и удачному окончанию дежурства.

– Эх, – мечтательно щурился опер, – сейчас бы водочки да на рыбалочку! Костерочек, звезды над головой, беседа задушевная…

– Вот именно, – ухмыльнулся Максим. – Звезды, а не эта гнусная хмарь.

Они остановились на повороте, около дачи Агриппины, немного постояли… Каждый словно бы хотел что-то сказать.

– Не нравится мне в последнее время Наташа, – Артем все-таки начал первым.

Макс хмыкнул:

– А мне она никогда не нравилась. Нет, как девушка – она очень даже ничего, но как личность… чувствуется какая-то гниль.

– Вот и я так думаю, гнилая! – обрадованно поддакнул опер. – Взять хоть сегодняшний случай… Ну зачем было нужно бить этих бомжей? Зачем брать пленника? Какие они, к черту, поджигатели – обычные бомжи, невооруженным глазом видно. И пацан этот… какой из него «язык»? Заигрались в революционеров мальчики-девочки!

– Не думаю, что это – игра, – тихо промолвил Максим. – А если и игра, то очень поганая. Не завидую я этому парню… ну, пленнику…

– Ты знаешь, я тоже…

– Может, пойдем прогуляемся до ранчо Егора? Воздухом подышим, да так…

Артем неожиданно улыбнулся:

– Пойдем!

***

Может, если бы не этот бедолага пленник, если бы не внезапно прорвавшаяся сегодня у обычных в общем-то парней жестокость, явно поощряемая комиссаром Наташей, может, никуда приятели и не пошли бы, постояли бы просто на перекрестке, поболтали да и разошлись себе по домам, но…

Уж случилось как случилось…

***

Таящихся во мгле парней с какими-то тяжелыми сумками Тихомиров заметил первым. Когда обходили ранчо Егора с юга. Со стороны реки – почему-то не очень хотелось являться незваными гостями с парадного входа, вот и решили не светиться, а так, незаметненько посмотреть.

Парни, похоже, тоже не очень-то стремились к известности: настороженно оглядывались, продвигались мелкими перебежками… У самого забора кто-то из них тихонько позвал:

– Егор!

– А, явились. – Тут же распахнулась калитка – Егор словно бы ждал этих ночных гостей. Но почему – тайно? От кого тут таиться-то? От своих?

Снова хлопнула дверь… Запахло чем-то резким… Потом, минут через пять, парни все так же незаметно покинули дачу. Кстати, вместе с Егором! Аккуратно прикрыв за собой калитку, он быстро нагнал всех, что-то сказал, что-то булькнуло… Или – показалось, что булькнуло…

И тут из-за забора раздался вдруг громкий протяжный крик! Крик боли и ужаса!

– Да ты закроешь, наконец, дверь, болезный? – донесся раздраженный девичий голос. Наташа? Похоже, да…

– Счас… Только отолью.

– А может, тебе, дружок, поплохело? Может, ты у нас неженка, а?

– Никакой я не неженка… Говорю – отолью вот.

Звук удара… Снова крик.

Дождавшись, когда скрипнула дверь, приятели проскользнули к сараю и затаились, навострив уши.

– Ну! – Язвительный голос комиссара, казалось, гремел прямо над головою. – Твоя очередь, Марк! Ударишь три раза… С оттягом, как я показывала… Дайте ему плеть… Давай!

Послышался хлесткий звук удара и плач:

– Пожалуйста, не надо…

– Пожалуй, пора отрезать ему язык, – со злобой выкрикнула девушка. – Заколебал уже ныть! А, парни? Отрезать?

– Да, пожалуй, не надо…

– Правильно, не надо. Пусть покричит – крик врага закаляет! Сначала выколем ему глаза… Ну? Что притихли? Дайте нож… покажу как… Нет! Сперва распределим роли. Левый глаз – мой, правый – твой, Марк… Ну, а уж вы двое распорете ему брюхо! Да не дрожите вы! Вот выдержите испытание – и начнется у вас совсем другая жизнь. Жизнь сильных духом! Давайте нож… Смотрите, как надо! Эх, знали бы вы, как меня в свое время испытывали…

– А-а-а-а!!!

Таящиеся у двери приятели, не сговариваясь, метнулись в сарай! Тихомиров с порога выпалил в потолок – заряды были:

– Это что у вас тут такое творится-то, а?

– Атас, парни! Бежим!

– Трусы!!!

Три фигуры, не дожидаясь, пока рассеется пороховой дым, метнулись под ноги Максу, прорвались, выбежали – да не очень-то их здесь и задерживали…

– Ах, сука!

Взмахнув кинжалом, Наташа с остервенением рыси бросилась на Максима, едва не всадив клинок ему в сердце.

– За Великую Россию! Получай, гад! Полу…