Кокон [ Межавт. сборник]

Доньита Треза перекрестилась. Даже Руори, имевший диплом не только навигатора, но и инженера, был поражен.

— Разве виноваты не атомные бомбы?

— Что? Вы имеете в виду старинное оружие, уничтожившее Старый Мир? Нет, конечно, нет. — Дон Карлос покачал головой. — Но мы были в своем роде столь же глупы и грешны, как и наши легендарные праотцы, и результаты были под стать. Можете называть это человеческой жадностью, или наказанием эль Дио, как угодно. С моей точки зрения особой разницы нет. Первое и второе означают примерно одно и то же.

Руори пристально смотрел на священника.

— Я был бы счастлив побеседовать с вами еще, с’ньер, — сказал он, надеясь, что выбрал верную формулу обращения. — Сейчас редко можно встретить человека, знающего историю, а не мифы.

— Обязательно, — сказал дон Карлос. — Окажите честь.

Доньита Треза нетерпеливо переступала с ножки на ножку.

— У нас есть обычай танцевать.

Ее отец рассмеялся.

— О, да! Юные дамы слишком долго ждали. Терпение дается им нелегко. У нас будет довольно времени продолжить беседу завтра, с’ньер капитан. А теперь — музыка!

Он подал знак. Вступил оркестр. Некоторые инструменты походили на маурийские, некоторые были незнакомыми. Сама музыкальная гармония отличалась… что-то подобное встречалось в Стралии. На руку Руори легла ладонь. Он посмотрел на Трезу.

— Поскольку вы меня не приглашаете, я могу быть столь нескромной и пригласить вас?

— Что значит «быть нескромной»? — поинтересовался он.

Она покраснела и принялась объяснять, но ничего не получилось. Руори решил, что это очередная местная моральная концепция, которой не было аналога в культуре мореходов. К этому времени мейканские девушки и их кавалеры вышли на середину зала. Несколько секунд Руори наблюдал за парами.

— Это незнакомый танец. Я не знаю движений. Но, кажется, быстро научусь.

Она скользнула в его объятия, и это было приятно, хотя и без надежды на продолжение.

— У вас хорошо получается, — сказала Треза минуту спустя. — На островах все так пластичны?

Он не сразу понял, что это комплимент. Будучи истинным островитянином, он воспринял вопрос буквально.

— Мы много времени проводим в море. Чувство ритма и равновесия — необходимое качество, если не хочешь свалиться за борт.

— Довольно, перестаньте! — засмеялась она. — Вы такой серьезный, как С’Осе в соборе.

Руори тоже улыбнулся. Он был высокий, молодой, смуглолицый, как и все островитяне, но с серыми глазами — память о инглийских предках. Будучи н’зеланцем, он имел на теле меньше татуировок. Но с другой стороны, в косу он вплел филигрань из китовой кости, саронг был сшит из самого тонкого батика, а к костюму он добавил рубашку с кружевами. На поясе висел нож, в старых потертых ножнах, без которого любой мауриец чувствовал себя беспомощным. Но стоило взглянуть ка лезвие, и становилось ясно, что это превосходный клинок.

— Я хотел бы увидеть этого С’Осе, — сказал он. — Вы нас познакомите?

— Как долго вы у нас пробудете?

— Сколько будет возможно. Мы намерены исследовать весь мейканский берег. До сих пор все контакты Маураи с Мерикой ограничивались экспедицией с Авайев к Калифорни. Там была обнаружена пустыня, редкие племена дикарей. Но от скайданских торговцев мы слышали, что на севере есть леса и там воюют друг с другом люди белой и желтой расы. До нашей экспедиции мы не имели понятия, что лежит на юг от Калифорни. Может, вы нам расскажете, чего ждать в Южмерике?

— Очень немногого, — вздохнула Треза. — Даже в Бразилии.

— Зато в Мейко цветут восхитительные розы.

К ней вернулось хорошее настроение.

— А в Н’зелании процветает искусство комплиментов, — засмеялась она.

— Отнюдь, мы слишком прямолинейны. Конечно, если не рассказываем о наших странствиях. Тогда мы плетем всякие небылицы.

— А что вы будете рассказывать об этой экспедиции?

— Буду немногословен, иначе все юноши Федерации ринутся сюда. Но я приглашу вас на корабль, доньита, покажу главный компас, и с этого момента компас всегда будет показывать на С'Антон д’Иньо. Вы станете, так сказать, розой нашего компаса.

К некоторому удивлению Руори она поняла шутку и засмеялась. Ловкая и гибкая, она изящно вела танец.

Ночь близилась к концу. Они станцевали еще несколько раз; стараясь не нарушать рамок дозволенного и не привлекать внимания, обменивались всякими веселыми глупостями. Близился рассвет, оркестр был отпущен отдыхать, и гости, скрывая зевки ладонями, начали расходиться.

— Как это скучно, стоять и говорить всем «до свидания», — прошептала Треза. — Пусть думают, что я ушла спать.