Кокон (СИ)

– Ты не обязан. Персоналу хорошо заплатили, они помогут мне быстрее поправиться.

– Я делаю это не из-за чувства долга или родственных связей, – возразил Куроко, доставая принесенные фрукты. – А потому что так хочу, – он положил связку бананов на тумбочку и слегка удивился, увидев свежие цветы.

– У тебя кто-то был?

– Не знаю. Я заметил их, когда проснулся. Думал, это ты заходил, – видя, что брат смотрит на букет, ответил Сейджуро.

«Неужели Маюзуми-кун до сих пор навещает его? – поразился Тецуя, выкладывая остальные фрукты. – Больше никто не знает, что Акаши-кун находится здесь».

– Наверное, медсестра поставила, – пробормотал Куроко, не зная, как брат воспримет информацию о бывшем члене баскетбольной команды. Тем более, те слова, что сказал ему Чихиро на выпускном всё ещё беспокоили Тецую.

– Они красивые, – Сейджуро протянул руку и коснулся белых лепестков, – но почему-то наполнены грустью и безысходностью. Некоторые ещё даже не расцвели, а бутоны уже поникли, – он сделал глубокий вздох и перевёл взгляд на брата. – Я быстро иду на поправку, скоро меня будут выписывать. Наверное, я заеду за вещами в тот дом и…

– Что значит, заедешь за вещами? – нахмурился Куроко. – Ты что, не собираешься жить там?

– После смерти отца дом перешёл к тебе. Разве ты хочешь, чтобы я вернулся туда?

Этот вопрос поставил Куроко в такой тупик, что он не сразу нашёлся с ответом.

– Конечно. Это и твой дом тоже. Точнее, он твой. Ты прожил в нём всю жизнь, а я появился всего три года назад.

– Но формально он принадлежит тебе…

– И что? – Тецуя до сих пор недоумевал. – Не могу же я выставить тебя на улицу! Ты вернёшься туда, Акаши-кун, и мы будем жить как прежде. А теперь давай я помогу тебе принять душ, – сменил тему Куроко, окончательно настояв на своем решении. Сейджуро, поняв, что парня не переубедить, медленно поднялся на ноги и осторожно, опираясь на плечо брата, дошёл до ванной.

– Когда я лежал без движений, ты тоже за мной ухаживал? – смущенно спросил Акаши, когда Тецуя помог ему раздеться и встать под воду.

– Да, – беря в руки мыло и мочалку, ответил тот. – В основном это делала медсестра, но когда у меня было свободное время я приходил сюда, переворачивал тебя каждые два часа и обтирал.

– Наверное, тебе было неприятно, – с лёгким конфузом произнёс Акаши, когда Тецуя осторожно провёл мочалкой по его спине.

– Почему мне должно было быть неприятно? Ты же мой брат, – ласково ответил Куроко, не обращая внимания на мокрые рукава и волосы. – К тому же твоё тело… очень красивое, – неловко добавил юноша и тоже смутился. После этого, ни он, ни Акаши не проронили ни слова и оба смотрели в пол, не поднимая глаз.

Как только Акаши, пройдя курс реабилитации, смог устойчиво стоять и передвигаться на ногах, его выписали. Доктор не обнаружил никаких осложнений, но сказал приходить на плановый осмотр через каждые три месяца в течение года. Распрощавшись с поднадоевшей больничной палатой, Сейджуро в тот же вечер оказался дома.

– Ты сказал, что прошёл год, – стоя в центре гостиной и осматриваясь по сторонам, произнёс Акаши. Он вернулся сюда лишь по просьбе Куроко, который настаивал, чтобы брат жил в родовом поместье. После всего случившегося Сейджуро не очень хотел сюда возвращаться, но выбора у него не было.

– Однако ничего не изменилось. Даже мелочь вроде этой, – он указал на статуэтки, стоящие на камине, – осталась на месте.

– Да, я не стал ничего менять с тех пор, как тебя забрали, – пробормотал Тецуя, приближаясь к нему. – Хотелось иметь что-то постоянное.

– Теперь ты владелец всего этого и можешь делать, что пожелаешь, – Акаши подошёл к камину и взял в руки скрипку, которая лежала неподалёку. – Даже выгнать меня из дома, ведь я не имею на него никаких прав.

– Насчёт этого, – неуверенно произнёс Куроко, пока парень настраивал инструмент по слуху. – Я хочу переписать половину на тебя.

– Что? – удивился Акаши. – С чего вдруг? Отец завещал всё тебе. Как его сын и омега ты более перспективен, чем я, – прикрыв глаза, Сейджуро опустил смычок и вытянул длинный трепещущий квинтовый звук.

– Тогда я перепишу всё на тебя. И от тебя будет зависеть моя дальнейшая жизнь и судьба, – неожиданно произнёс он, отчего Акаши даже перестал играть.

– Что за бессмысленная жертва, Куроко? – с вызовом спросил он. – Тебе доверили всё это в надежде, что ты сможешь и дальше прославить нашу фамилию. А ты хочешь от всего этого отказаться? Да ещё попасть под моё влияние, как тогда?

– Я знаю, что ты с этим справишься лучше, – настаивал на своём Тецуя. – Ты ведь так стремился к этому, а я отобрал у тебя всё. Теперь я хочу вернуть. Это не моё, Акаши-кун, – в сердцах произнёс Куроко. – Чувствую себя маленькой рыбкой в окружении акул, которые готовы проглотить меня заживо и даже не почувствовать, – он съёжился и обхватил себя руками. Сейджуро пристально вглядывался в него, словно искал подвох, а затем вздохнул, так и не найдя ни капли лжи.