Читаем Кокон (СИ) полностью

– Что ж, весьма интересная история, – мягко улыбнулся омега, выслушав всё очень внимательно. – Мой коллега прислал результаты ваших анализов, – он взял со столика несколько бумаг. – Сомнений быть не может: вы – бета, к тому же – полностью здоровы. А что касается психики… – молодой доктор поднялся на ноги и вновь подошёл к своим цветам, которые, видно, очень любил. – С точки зрения специалиста у вас целый букет психологических заболеваний, начиная с сомнамбулизма и заканчивая шизофренией, – его голос, наполненный восторгом, заставил Акаши содрогнуться. – Однако, если посмотреть на это с другого угла и принять за истину то, что вы сказали, выйдет иная картина. Но возможно ли это? Бета и альфа в одном теле. Причём бета доминирует и подчиняет себе разрушительного альфу. Если это действительно так, то мне бы хотелось провести сеанс гипноза и, если можно так выразиться, «вытащить» из вас альфу, – развернувшись, он улыбнулся.


– Делайте, что хотите. Я просто должен знать, что со мной происходит, – тут же согласился Акаши.

– Хорошо, – доктор подошёл к своему столу и зажёг какую-то палочку. – Тогда не могли бы вы закрыть глаза?


Акаши, видя слабый дымок, прикрыл веки и сделал глубокий вдох. Приятный успокаивающий запах тут же проник в его тело и начал завладевать сознанием. Доктор что-то говорил, и его тихий голос звучал очень умиротворённо. Акаши даже не заметил, как отключился, однако ясно осознавал, где он находится и что происходит. Вот только понять или увидеть не мог. Он будто находился в очередном сне, в бескрайней тёмной комнате, в которой не было ничего, кроме пустого пространства. Даже голос доктора, казалось, поглощала эта тьма. Ему хотелось выбраться отсюда, но не было ни двери, ни окна. Поэтому, парень просто сел на эту чёрную гладь и стал смотреть перед собой.


«Интересно, если я сплю, значит, и он может быть здесь?»


От внезапно пришедшей мысли Сейджуро вновь поднялся на ноги и ещё раз осмотрелся вокруг.

– Кагами? – неуверенно позвал он. – Ты здесь?


Однако привычный насмешливый голос ему не ответил, и Сейджуро содрогнулся от поглощающей пустоты. Если бы он спал, то это состояние переживалось бы легче, но сколько он ещё так выдержит?

– Акаши? Акаши, вы слышите меня?


Успокаивающий голос доктора сейчас звучал очень взволнованно. Мир закрутился перед Сейджуро, он стремительно выпрыгнул будто из глубокого колодца и, открыв глаза, обнаружил себя в просторной комнате, заставленной цветами.


Омега стоял рядом с ним, сжимая его плечо. В его глазах, как и в голосе, отражалась тревожность, а лицо было бледнее, чем несколько минут назад.


– И что? – Акаши с волнением посмотрел на него. – Что-нибудь выяснили?

– Ваш запах действительно изменился, – слегка оглушенно ответил доктор. – Как омега я почувствовал присутствие альфы. Но… – он покачал головой. – Это чисто интуитивное заключение. Оно не основано на фактах, – уверенно произнёс врач.

– Это неважно, главное, что вы тоже почувствовали, – голос Сейджуро зазвучал увереннее и возбуждённее. – Вы можете до конца вытащить его? Сделать альфу доминирующим, а не бету? – схватив его за плечи, с чувством спросил Акаши.

– Будучи альфой вы убили человека. Не думаю, что это хорошая идея. Вы можете окончательно потерять себя, – возразил ему психолог.

– У вас ведь есть альфа? – внезапно спросил Сейджуро, заставляя доктора-омегу слегка покраснеть.

– Это как-то влияет на нашу беседу?

– Я чувствую слабый запах альфы в этом доме, значит есть. Поэтому вы должны понять меня. Я люблю одного омегу и хочу стать для него альфой. Истинной парой, понимаете?

– Понимаю. У вас благие намерения, однако что будет, если будучи альфой вы не сможете контролировать себя, а бету вернуть окажется невозможно?

– Нужно хотя бы попробовать сделать это, – Сейджуро настаивал на своём до последнего, и доктору в итоге пришлось сдаться.


– Что ж, я могу попытаться сделать это, но прежде вы должны как следует обдумать такой шаг. Приходите через неделю, – произнёс он, отворачиваясь к своим цветам. Акаши, поняв, что приём окончен, коротко поклонился и вышел из этой комнаты. Значит, у него есть шанс. Есть шанс стать настоящим альфой! Этот человек – не призрак в его голове, он реален и, к тому же, профессионал в своём деле. Значит, ему можно верить. Сложно понять, как в теле беты может сосуществовать ещё и альфа, но если есть шанс, то нужно использовать его, а не упускать.


– Акаши? Неужели это ты?


В возбужденные мысли Сейджуро вторгся чей-то голос. Причём очень знакомый, но далёкий, словно из прошлого. Парень успел спуститься вниз, как у самого входа остановился. Справа от него стоял высокий пепельный блондин и с изумлением смотрел на него.


– Маюзуми… – Акаши тоже был весьма удивлён увидеть своего бывшего знакомого здесь. Да и вообще удивлён встретить его где-либо. Он не видел его больше года, однако парень мало изменился, разве что его пустые глаза теперь не были так печальны. В них будто зародилась новая жизнь.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство