Колдовские чары

Они вприпрыжку приблизились к дому, весело о чем-то беседуя и смеясь, а сознание Анжелы наполнялось знакомыми образами, эта неразлучная троица, которая всегда была вместе с того времени, когда дядюшка Этьен привез Джеффри в "Колдовство" вместе с его отцом Чарлзом Арчером. У обоих юношей были широкие плечи, отличные торсы, свойственные молодости плоские, подобранные животы, но Жан-Филипп в свои пятнадцать лет был более компактным, чем его семнадцатилетний американский друг, у него отмечалась мягкая координация всех мышц, чему Джеффри Арчер очень завидовал. Несмотря на разницу в возрасте, они были неразлучны, дополняя друг друга во многом. Джеффри был задумчив, проявлял медлительность, — какой контраст по сравнению со взрывчатой натурой Жана-Филиппа и его нетерпеливостью.

Что касается Мелодии, то она обещала стать настоящей красавицей, такой очаровательной, что замаячила вполне реальная угроза ее испорченности в будущем, тем более что она привыкла принимать как само собой разумеющееся постоянное внимание к себе со стороны как ее кузена, так и Джеффри Арчера.

Анжела поприветствовала обоих молодых людей, как и всех своих гостей. В конце лета оба они отправятся в школу, и эта триада, как друзья называли их в шутку, распадется. Когда Жан-Филипп вернется из Парижа, то будет жить в восьмиугольном доме для холостяков, который она намеревалась построить для него за время его отсутствия. Это соответствовало французскому обычаю признания совершеннолетия сыновей, а необходимость создания условий для его личной жизни, для небольших приключений молча признавалась всеми как неотъемлемая часть жизни зрелого мужчины. Восьмиугольной конфигурации дома будет соответствовать и небольшая голубятня, воркование обитателей которой, несомненно, позабавит детишек и доставит ей большое удовольствие.

Они поднялись по лестнице на галерею, а Мелодия с Джеффри сели за стол рядом с ней. Жан-Филипп, взяв из ее рук чашку с кофе, подошел к перилам. Прислонившись с небрежной грациозностью спиной к колонне, он глядел на них, и в это мгновение он вдруг так напомнил ей отца. Он все больше становился похожим на Филиппа, и иногда Анжела просто не могла смотреть на него из-за испытываемой глубокой боли, — его темные волосы, в выразительных глазах появился оттенок меланхолии, а в движениях неуловимая, тонкая грация.

— Сегодня нам прислали приглашения на бал, который дают де Мартины, — сказала она Мелодии. — Твое, вероятно, дожидается тебя дома, Джеффри.

Она часто задумывалась над тем, почему дружба между двумя молодыми людьми оказалась такой долгой, — она, казалось, все крепла изо дня в день. У них была только единственная общая черта — высокомерие, но даже у каждого из них она проявлялась по-разному. Ему сопутствовала и свойственная юности самоуверенность, но у Жана-Филиппа этому способствовало еще и имя, наследный титул его отца и его роялистское прошлое. Джеффри обладал наивным высокомерием, характерным для американской нации, это была невольная нахальная дерзость, которая как раздражала, так и забавляла давнишних жителей-креолов нового американского штата Луизиана, это название вот уже целое столетие фигурировало в истории Франции и Испании.

Глаза у Мелодии заблестели.

— Значит, я смогу надеть то платье, которое вы заказали для меня. Можно, кузина Анжела?

— Почему же нет? — ответила, улыбаясь, Анжела. — Могу предсказать, что ты будешь первой красавицей на балу. Перехватив беспокойный взгляд на лице Джеффри Арчера, она подумала: "Этот молодой человек уже предъявляет на нее свои права".

Ну и что, что он американец? Мелодия тоже наполовину американка. Никого это не будет волновать, кроме, может, дядюшки Этьена, который все еще ворчал по поводу непредсказуемых бесшабашных манер американских бизнесменов.

— Никогда не предлагай мужчине стакан вина, — настойчиво поучал он ее. — Никогда не проводи попусту время, исключая Чарли. Тебе следовало бы выйти за него замуж, Анжела.

— Может быть, дядюшка Этьен, — покорно согласилась она.

Глядя на Мелодию в расцвете своей красоты в шестнадцать лет она чувствовала, как у нее теплеет сердце. Ей передалась красота ее матери, "но мой дух", подумала Анжела, видя себя в ребенке Клотильды. Она не была взбалмошной и она всегда упрямо добивалась своего, но делала это всегда разумно, зачастую бросая вызов условностям.

— И… Жене Бурдо, которая так прекрасно поет, и Кармен Эррера, волосы которой вызывают у меня такую зависть, — ну, чистое золото… — Мелодия рассказывала о своих подругах в монастырской школе, которые тоже придут на бал. Наблюдая за Джеффри, Анжела думала: "Он не скоро раскроется, для этого он слишком сложен". В любом случае этой осенью он уедет в школу. Мелодия была весьма состоятельной девушкой по своему законному праву, — она была единственной наследницей как ее отца, так и деда. У нее могло появиться немало шансов выйти замуж до возвращения Джеффри.