Колдовской мир. Год Единорога

Я был уверен в том, что земля обитаема. Но желания встретить кого-то, пока мы не знаем, чего ожидать, у меня не было. Черные птицы явились достаточным предупреждением, побуждавшим нас соблюдать осторожность, держаться подальше от того, чего мы не понимаем, до тех пор, пока не выяснится окончательно, добро это или зло.

Прежние обитатели этой земли весьма отличались друг от друга. Мне вспоминалось пиршество в заброшенном замке. Я заметил там несколько особей, которых нельзя было назвать людьми. С тех пор, должно быть, прошло много времени. Я вырос среди людей, раздираемых клановой враждой. Вполне возможно, что и среди здешних жителей могли быть подобные распри.

– Ты говорила о птицах Орда. – Разрушив воздвигнутый Гафией барьер молчания, я хотел воспользоваться благоприятной возможностью и узнать как можно больше. – Кто же в таком случае Орд?

– Не знаю. Знаю лишь, что он Черный мастер, один из Великих Древних, а эти отвратительные создания охотятся за той добычей, какую пожелает их хозяин.

– А тот крылатый монстр, с которым я сражался в горах?

Я рассказал ей еще немного о битве и о странной скульптуре, охранявшей вход в отвратительное логово чудовища.

– Да, это тоже Сила зла, но произошла она из другого древнего источника. Здесь когда-то была война. Те, что выбрали Тьму, изменились. Те, что не сделали никакого выбора, изменились по-другому. Они не выбрали ни зла, ни добра и заняли нейтральную позицию. Их нельзя вызвать на ссору.

– Ты много узнала, – прокомментировал я.

– Неужели ты до сих пор не понимаешь? – возмутилась она. – Я родилась с сознанием, что у меня есть способности, Дар, который я не могу использовать, потому что потеряла ключ, который может дать ему раскрыться. Я пришла сюда, и здесь был ключ! Забина хотела, чтобы я двигалась к своей цели медленно, ползла бы, как младенец, которому пока не удается встать на ноги. Ну да, я молода. Но годы идут. Я не могу без конца ждать и довольствоваться крохами знаний, если мне известно, что тому, кто ищет, уготовано роскошное пиршество! Лунное святилище – вот где был ключ. С его помощью я могла бы летать там, где сейчас я спотыкаюсь на каждом шагу. Не успела я воспользоваться ключом, откуда ни возьмись – твоя барышня. Думаю, она узнает или уже узнала, что это значит – украсть чужие надежды!

У нее дергались губы, и я подумал, что ей очень хочется наслать проклятие на Айну.

– Я знаю, что Гуннора – другая фаза твоей богини Луны, хотя и предстает она в виде солнечного тепла. Кто тот Охотник, что пришел на мой зов?

– Его имя говорит само за себя. Женщина закладывает семя, питает его, следит за его ростом; когда оно созреет, она убирает урожай. Мужчина же торопится, охотится за добычей, держит меч наготове, срезает то, что еще растет. Тот, что в Рогатом венце, охотится… и убивает…

– Значит, он олицетворяет зло?

По выражению ее лица я понял, что она с этим согласна. Однако она неохотно ответила:

– В мире все должно быть уравновешено. Есть Свет и Тьма, луна и солнце, жизнь и смерть. По большей части ни одна из этих противоположностей не лучше и не больше другой. Мать сеет, отец снимает урожай, она дает жизнь, он – смерть. Она собирает урожай того, что выросло из земли. В его власти все бегающие четвероногие, все летающие двукрылые. Вращается вечное колесо жизни. Все свершается в определенный час. И так происходит до тех пор, пока не появляется некто достаточно сильный, бросает вызов установленному порядку вещей и несет в мир чистое зло. В этом и заключается истинная природа зла – это власть, сила, разрушающая плавное течение жизни.

– Значит, Охотник – это противоположность твоей Диане-Гунноре. Все же и ему нашлось место.

Выходит, она считает смерть главным занятием человека в Рогатом венце. Мне это не понравилось. Несмотря на то что смерть – составляющая часть жизни. Обычно люди моего клана смотрят на смерть с содроганием. Только если жизнь обойдется с ними очень жестоко, они приветствуют ее, как друга. Выходит, я призвал смерть к нам в помощь. От этой мысли мне стало неуютно. Мне даже захотелось выбросить этот злосчастный кубок, а может, даже и лист и никогда больше не иметь с ними дела. С другой стороны, этот кубок – подарок Гунноры. А Гуннора – это сама жизнь… Зачем же ей дарить мне то, что является олицетворением смерти? А лесная волшебница с драгоценным листом? Ведь в ней тоже билась жизнь, хотя и странная. Я не мог поверить, что этот лист был символом конца… Если только в обоих подарках не было злого умысла.

Признаться Гафии в мучивших меня сомнениях я никак не мог. Меня воспитали как воина. Я не должен горевать из-за того, что призвал смерть на помощь. В этот момент я решил прожить только один день. Я должен встретить неизбежное, не дрогнув. Не может быть, чтобы Гуннора дала мне этот кубок как предупреждение. Она говорила о моем будущем, и я верю ее предсказанию.

Гафия не могла прочесть мои мысли. Она вдруг нахмурилась. Не оттого, что обвиняла меня. Она, скорее всего, задумалась над разрешением трудной задачи.