Колдовской мир. Том 1

— Они совсем близко,— обеспокоенно заметил он.— Нам нужно держаться подальше от границ.

Рука его сама собой потянулась к боевому кнуту, но Эфутур тут же опустил ее — тот, кто везет Меч Союза, по обычаю не имеет права касаться оружия.

Рентаны рванулись вперед, мы в один миг пролетели равнину и съехали в небольшое ущелье, склоны которого поросли трудно проходимым кустарником. На дне его, петляя, бежал небольшой ручей — видимо, все, что осталось от бешеного потока, бурлившего тут весной. И вдруг среди намытого песка и гальки мелькнуло что-то голубое. Это был зеленовато-голубой камень — точь-в-точь как те, которые так ценились в Долине. Одним из таких камней владела Дагона, они украшали пояс и браслеты Эфу тура. Тот, который нашел у ручья я, был не отшлифован, но когда я повернул его, чтоб получше рассмотреть, он вспыхнул на солнце веселым ярко-голубым огнем. Эфутур в нетерпении оглянулся, чтобы узнать, почему я отстал, но, увидев голубой камешек, обрадовался:

— Вот так находка! Если такого камня коснется Тень, он сразу же тускнеет. Значит Зло сюда еще не проникло. Кемок, эта земля щедро одарила тебя. Да принесет он тебе удачу!

Всю дорогу он крепко сжимал Меч Союза правой рукой. Но сейчас, отпустив его рукоять, начертал в воздухе какой-то знак — движение его было мне понятно, я встречал его описание в древних Лормтских свитках. Жест этот означал пожелание добра. Теперь Эфутур повеселел и разговорился. Он принялся рассказывать мне и об этих местах, и об их таинственных обитателях. А я с интересом слушал.

Оказывается, народ кроганов, которых мы хотели бы видеть своими союзниками, образовался в результате самых первых опытов, проделанных когда-то Великими. Вполне возможно, что люди приходили к ним по доброй воле. И на опыты, в результате которых они неслыханно менялись, соглашались тоже добровольно. Может, на это их толкало любопытство, а может, жажда неизведанного, но как бы то ни было превращение их в людей-амфибий состоялось. И давным-давно они стали жить в воде, хотя часть времени могли проводить и на суше. Когда началась война, разрушившая Эскор, они ушли в глухие места, на дно водоемов и стали сторониться остальных обитателей страны, так что встретить их можно было очень редко. Иногда кроганы селились на берегах уединенных рек, а чаще на недоступных островах посреди озер.

Люди-амфибии, кроганы, никогда не враждовали с зелеными, а иногда даже приходили им на помощь. Так, однажды они затопили обиталище темных сил, с которыми всадники из Долины никак не могли справиться. И сейчас кроганы были бы неоценимыми союзниками. Ручьи и реки и озера в Эскоре можно встретить на каждом шагу, зачастую они связаны между собой протоками. Так что люди-амфибии могли бы стать отличными разведчиками и тайком проникали бы в самый глубокий тыл врага. Для них в Эскоре не было недоступных уголков. До сих пор их помощь зеленым была кратковременной и случайной, и Эфутур надеялся добиться более прочного союза с кроганами.

За разговорами мы не заметили, как выехали к озеру с заболоченными берегами. Как ни странно, здешние болота, видимо, тронула засуха — прибрежный тростник высох и порыжел. Но выступающие из воды кочки по-прежнему оставались зелеными. Болото незаметно переходило в озеро. И хотя день был солнечным, над ним клубился белый туман. Вдали, мне казалось я заметил острова, но клочья тумана тут же скрыли их от моих глаз.

Туман колыхался, переползал с места на место, все вокруг было зыбким, ни в чем нельзя было быть уверенным наверняка. Мне припомнились Торовы топи в оставшемся за горами Эсткарпе. Во время войны с колдерами отец мой попал к торам в плен. В их таинственные земли никто не отваживался явиться без приглашения.

Мы подъехали к краю болота и сошли с верных рентанов на землю. Эфутур держа Меч Союза левой рукой, сложил правую ладонь трубкой и поднес ее ко рту. Протяжный звук пронесся над озером — он начался на низкой ноте и оборвался на высокой, словно Эфутур о чем-то спрашивал. Но на наш призыв никто не откликнулся. Вокруг не было никого, кроме каких-то крупных насекомых, которые сновали над высоким тростником или скользили по темной воде болота. Окаменевшая тина под нашими ногами рассыпалась, превращаясь в рыжую пыль. Не было видно ни птиц, ни зверей... Тишина.