Колдовской мир. Том 1

— Это дом аспта. Он очень большой,— сказала Орсия.— Где-то тут со стороны берега должен быть вход. Но теперь здесь не живут. Очень мелкою стала протока.

И хотя ветра не было, прямо над водой у берега вдруг закачалась ветка. Орсия помахала рукой.

— Я вижу, Кофи. Спасибо за все.— И она опять добавила что-то на том щебечущем странном языке, на котором говорила с ним вначале.

Мы подошли к тому месту, где должен был быть вход. Я расчистил его, отгреб камни, вырвал и отбросил в сторону корни. Открылась небольшая расщелина. И мы на четвереньках вползли в пещеру, напоминавшую ту, где Орсия когда-то врачевала меня. Потолок в- нескольким местах обвалился, и в дыры просачивался свет. Его хватало на то, чтобы разглядеть пещеру. Молодец Кофи, это он привел нас сюда. Лучшего места для ночлега и не придумаешь.

У соседней стены послышалась какая-то возня. Может, Кофи решил заночевать рядом с нами?

— Конечно же, это он,— ответила на мои мысли Орсия.— Хочешь его увидеть? Давай попробуем.

Встав за моей спиной, она положила руку мне на лоб.

— Смотри,— велела Оройя.— Что ты видишь?

Щурясь и моргая, я стал вглядываться в сумрак и увидел какой-то клок тумана, который, видно, втянулся в пещеру. Но он шевельнулся, и я понял, что это не туман, а кто-то живой, легкий, как облако. Конечно же, это Кофи — понял я. Кофи оказался очень маленьким — всего лишь до середины моего бедра. Но в отличие от страшноватого аспта, выглядел совсем как человек. У него были руки и ноги, хотя и покрытые чешуей, как у ящеров Долины, и перепончатые, как у Орсии. Шеи у водяного гнома вовсе не было, голова держалась прямо на плечах. Туловище было заковано в панцирь. Только я стал различать лицо Кофи, как голова его втянулась в панцирь. И теперь я видел только его глаза.

Орсия сняла с моего лба ладони, и видение исчезло. Но я уже знал, что он меня видит, и протянул ему навстречу руку. Ладонь моя была открыта, чтобы Кофи видел, что в ней нет оружия. Так в наших краях приветствуют друга. Кроме того, я сказал слова, которые в таком случае говорят в Эсткарпе.

— Я, Кемок Трегарт, салютую тебе. Мир твоему дому, Кофи.

Что-то во тьме шевельнулось. К шрамам на моей руке прикоснулось что-то мягкое и теплое. Я почувствовал пальцы и перепонки между ними и догадался, что это Кофи. Он тоже хочет сказать, что рад со мной познакомиться.

Орсия высыпала корни из сетки, отсчитала штук шесть и положила их отдельно. Мы с аппетитом жевали их, а Кофи отказался от ужина. Я не понял, почему он не хочет разделить с нами трапезу.

— Ему не до еды,— ответила Орсия.— Он пошел в разведку. После он нам расскажет, что творится в мире.

То, что осталось после ужина, Орсия передала мне.

— Спрячь все это в свою сумку. Тебе в дороге тоже нужно будет перекусить, Кемок. А есть что-нибудь другое запрещено. Даже то, что ты ешь постоянно, трогать на этом пути нельзя. С запретом Дагоны надо считаться. А теперь отдыхай. Завтра будет нелегкий день.

Мне не было известно, возвратился ли с ночного дозора Кофи. Спал я тревожно, смутные предчувствия заполнили душу, словно опасность была где-то неподалеку. Что это? Неведомое — то, что я не могу ни увидеть, ни ощутить. Знает ли оно, где я сейчас и какой дорогой пойду дальше? Встретит меня случайно? Или затаилось, приготовившись к схватке? Знать бы все это — и тогда легче было ждать утра. И может быть, даже спокойнее спалось бы. Неизвестность страшит больше, чем опасность, о которой знаешь.

Орсию тоже томила бессонница. Она ворочалась, доставала свой жезл, и вспышки его освещали тьму. Я понял, что она делает для нашей Г пещеры магическую защиту. Рассвет мы встречали уже выбравшись наружу. Орсия опять завернула дар Единорога в шарф Каттеи.

— Послушай, а Кофи вернулся? — спросил я.

— Вот он,— показала она на облачко тумана. Из зарослей тростника послышался плеск. Орсия в ответ что-то прощебетала. Затем обратилась ко мне.

— Башня вон там, Кофи сказал, что дорога к ней идет по безводным местам. Башню опутали колдовские чары. Раньше ее сторожили солдаты. Сейчас там другая охрана. Я и Кофи доведем тебя вон до той горы. Дальше пойдешь сам. Мерфеям вода еще нужнее, чем кроганам. На земле я тебе не попутчик, со мной там будут одни неприятности. Но я сделаю для тебя все, что в моих силах.

Опять плеснул в воде разведчик-невидимка. Туман впереди сгущался. Я уже видел только силуэт Орсии. До сих пор дорогу нам указывала бегущая вода. Я не представлял себе, как буду ориентироваться, когда пойду по суше. Да еще в такой туман. Не знаю, как уж мне удастся разглядеть в этом мареве Башню.

— Я же тебе говорила, что сердце твое прозреет и увидит дорогу. Шарф тоже знает, по какой тропе направить тебя. Не печалься. Не все так плохо, как тебе кажется.

Лоскита напророчила беду, смерть, которые были каким-то образом связаны с Башней. Даже если удастся избежать той судьбы, что показала ее третья картина, то остальные две...