Колдовской мир. Том 1

Я должен был пройти через эту впадину, мой путь лежит через нее. Шарф был привязан к моей лапе. Меч держал я другой. Сжав его рукоять покрепче, я вошел в вонючую жижу, ступить в которую долго не решался. Она была такой густой, что плыть по ней было невозможно. Я барахтался изо всех сил, но грязь меня постепенно затягивала. Это было нечто вроде трясины. Еще немного, и меня бы накрыло с головой. Но мне все же удалось удержаться на плаву, с огромными усилиями я стал продвигаться вперед. Вонь стояла невообразимая, от гнилого запаха можно было лишиться чувств. Глаза мои наполнились слезами. И тут я понял, что не ухожу вглубь благодаря мечу. Я стал ударять им по липкой жиже, и грязь передо мной расступалась. Наконец, я добрался до скалы и попытался вскарабкаться на нее. Но трясина не отпускала меня. Я повернулся, ударил по ней мечом, и в ту же минуту грязь выпустила меня, я взобрался на камень и растянулся, не в силах пошевелиться. Я дышал зловонием, но уже не тонул в нем. Сил у меня совсем не осталось. Но мой внутренний голос говорил мне, что отсюда надо бежать, и чем быстрее, тем лучше. Я полз, оставляя за собой грязный след. «Скорей! Скорей!» — стучала в висках кровь.

Не оглядываясь, я чувствовал, что опасность рядом. Сзади что-то отвратительно чавкало. Я напрягался из последних сил, лапы мои дрожали. Меч я держал в зубах, иначе пришлось бы ковылять черепашьим шагом. Рот мой был поранен его лезвием, но я ни за что бы не выпустил своего оружия.

Чавканье становилось громче. Кто-то догонял меня. А я все полз вперед и не в силах был оглянуться. Страх гнал меня все дальше и дальше. Но вот я, с трудом встав на колени, повернулся всей тушей к тем, кто меня преследовал. Они плыли к скале, по которой я карабкался, гораздо быстрей, чем я. Их было двое.

Сил у меня почти не осталось, и стоять на задних лапах без опоры я не мог. Поэтому я подполз к большому камню. С трудом опираясь о него, поднялся и привалился к скале спиной.

У них была серая, в бородавках шкура, широкие плечи, лягушачьи морды, из ротовой щели торчали острые клыки. От одного уха до другого поднимались мясистые гребни. Я понял, что эти отвратительные твари похожи на меня.

Они переговаривались между собой на таком же чавкающем языке, отворяя и затворяя безобразные ротовые щели. Они, хоть и плыли быстро, но загребали только одной лапой, во второй был топор — огромный, как то боевое оружие, которое Корис взял у Вольта, правда, у этих топоров рукояти были покороче. Я понял, что эти твари охотятся за мной.

Бежать мне было некуда, да я и не смог бы. Оставалось только принять бой. Похожие топоры были у салкаров. Ими хорошо орудовать в рукопашном бою. Но бывалые воины умели метать их издалека. А что за воины эти Чудища? Не стоит недооценивать противника. Я решил подготовиться к бою. У меня был только меч — оружие близкого боя, так что я ждал, пока они подплывут ближе. Даже если они и хорошие бойцы, подумал я, они не станут метать топор, барахтаясь в болоте. Мне надо подойти к самому краю уступа и помешать им выбраться на сушу — тогда я буду в лучшем положении.

Однако были преимущества и у них. В отличие от меня, они привыкли к своему телу и были поворотливее. Кроме того, я смертельно устал и еле двигался. Они же, судя по всему, были полны сил. Лапы меня плохо слушались, и я с трудом держал меч. На победу я у Же и не надеялся. И тогда я опять призвал на помощь слово.

— Ситри,— сказал я, поднял острие меча в небо и прижал рукоять к губам,— помоги мне одолеть и этого врага. Защити меня. Порази Тьму моим мечом. Дай завершить начатое. Я говорил все, что мне приходило в голову. Но надежды на то, что меня услышат, было мало.

Если бы у меня хватило сил оторваться от уступа и подползти к самому краю, я бы поразил их прямо в болоте. Но идти я не мог, а ползти — значит подставить шею под их топор.

Им, наверное, казалось, что меня можно взять голыми руками, а, возможно, они из-за своей тупости не догадались метнуть топор сразу же, как только выбрались из трясины. Они ринулись на меня с боевым кличем, и я поднял меч, забыв, что у меня лапа, а не рука.

Меч рванулся вперед и превратился в золотой луч. Луч этот был ясен и легок, он метался, как молния, я не успевал следить за его полетом. И даже не понял, как это случилось,— вот повержен один мой враг, вот упал другой с зияющей на горле раной. Топоры выскользнули из их лап и упали, зазвенев о камень. Истекая кровью, они сползали по уступу вниз.

Другой звон, похожий на звон колокола, вернул меня в реальный мир — передо мной лежал меч. Я оттолкнулся от стены, шагнул, потянувшись к своему оружию, и не удержавшись на ногах, рухнул прямо на него. Из металла в мое тело сквозь отвратительную жабью шкуру потекло тепло, а вслед за ним — живительные силы. Свежесть и бодрость вернулись ко мне, словно и не было до этого долгих изнурительных скитаний в этом неизвестном пространстве.