Колдовской мир: Волшебный пояс. Проклятие Зарстора. Тайны Колдовского мира

Тра поспешила нацелить острие меча между его тощими, как вешалка, плечами. Она уже видела таких опустившихся мужчин – на юге их было множество. Доверять им было нельзя, нельзя даже назвать их животными – животные и опрятнее, и милосерднее.

И все же он, хотя не мог не знать об угрозе, даже не повернул головы, а поспешно опустился на колени и протянул к огню обе ладони. Ей смутно припомнились коленопреклоненные люди перед алтарями. Неужто этот отверженный поклоняется огню – или тому, что огонь воплощает: убежищу, пище, теплу… добыче?

То, что он продолжал игнорировать ее, означало одно из двух: либо пришелец не один, а только первый из банды таких же отбросов, либо он обладает какими-то особыми средствами защиты и не нуждается в оружии.

В его протянутых руках ей померещилась какая-то странность – не слишком ли длинны и остры ногти? Тра нетерпеливо ждала, чтобы он повернул голову. Какое лицо она тогда увидит, человеческое или… иное?

Кот, усевшись спиной к очагу, накрыл хвостом передние лапы. Тра не вытерпела, и ее голос неестественно громко прозвучал в хижине:

– Кто ты?

Она не знала, что спросит, пока не задала этот вопрос.

Он наконец обернулся через плечо, показав свое лицо в три четверти оборота. Тра ожидала увидеть такую же свалявшуюся нечесаную бороду, но щеки его были по-мальчишески гладкими, хотя и обветрены дотемна. И черты лица были диковатыми. То ли разлетом бровей, то ли узким, выдающимся вперед подбородком. Похожие на свалявшийся мех волосы углом выдавались вниз и посреди лба почти сходились с бровями.

А глаза… зеленые, желтые или смешение двух цветов? Таких глаз она не видела ни у одного из жителей Гриира. А рот был слишком широк, и губы очень темные и блестящие. Над нижней губой торчали кончики зубов – как будто клыки.

Но лицо это, при всей его чуждости, не внушало отвращения, и Тра, вопреки ожиданиям, не заметила в нем тупости и низости. И голос, когда он заговорил, оказался низким, но спокойным, даже мягким.

– Я благодарю тебя, госпожа Ланлата…

Меч в ее руке дрогнул. Кто из северян мог знать ее под этим именем? Или он тоже беженец? Может, они когда-то встречались на каком-нибудь пиру? Нет, один раз увидев этого человека, она бы не забыла.

– Нет больше Ланлата, – резко ответила она. – И я спрашиваю: кто ты такой?

Он слегка повел руками – она не поняла значения этого жеста.

– Сам не знаю.

Жертва проигранного сражения? Она слыхала о людях, лишившихся памяти после ранения, – им, как новорожденным младенцам, приходилось заново учиться жить.

– Как ты сюда попал?

Хоть на этот вопрос он должен знать ответ, если только его поврежденная память еще способна удержать хотя бы недавние события.

– Я всегда здесь был…

Голос его замер, но мужчина продолжал с жадным любопытством разглядывать девушку. И в его ясных глазах она видела не тупую сонливость, а живой ум.

Ее меч ткнулся острием в земляной пол. Вопреки грязной одежде и дикому виду от этого человека исходила такая спокойная уверенность, что наружность его казалась маскировкой.

Между тем его руки легли на пояс и погладили его, как гладят любимого зверька или если хотят увериться, что давно потерянное недоступное сокровище наконец вернулось.

– Всегда был? – Тра упрямо держалась своей линии.

Он покивал. Прядь волос упала ему на лицо, он ее отбросил. Поздно. У Тра перехватило дыхание. Да – ее взгляд метнулся к дверце шкафа, вернулся к этому лицу. Нет, это не беглец из ее краев. Он… Тра, прижимаясь плечами к стене, отодвинулась от него подальше.

– Что ты такое? – прошептала она.

И все же среди сумятицы теснившихся в голове мыслей не было страха – скорее уж удивление. Это, несомненно, был тот самый юноша с резных панелей, который бежал от охотников.

– Зачем спрашиваешь? – Вот его голос прозвучал громко и резко. – Сама ведь знаешь – если посмеешь взглянуть правде в лицо. – Он слегка кивнул в сторону открытой дверцы шкафа.

Тра кончиком языка облизнула губы.

– Я их видела… – Она тоже указала на дверцу. – Ты похож на того беглеца. Но…

Он оторвал ладонь от пояса, согнул пальцы, освещенные отблеском пламени. На них были не человеческие ногти, а измазанные мокрой землей когти.

– Ты слышала о таких, как я?

Тра не сразу сумела ответить. Что ей старинные легенды в сравнении с этим? В душе она отказывалась связать дурную славу леса с этим стройным молодым мужчиной. Легенды приписывали таким, как он, грозные колдовские Силы, но в ней не было страха. Слишком много она встречала других, принадлежавших ее роду, от кого куда сильней несло смрадом чистого зла.

Он растянул губы, ясно показав теперь острые клыки, и стоял, высокий и прямой, как защитник последнего редута перед сильным врагом.

– Я оборотень.

Он словно обращал боевой клич ко всему миру в ее лице.

Тишина стала такой глубокой, что она услышала шорох занесенного в хижину листика. И все же Тра не ощущала угрозы и твердо выдержала его взгляд.

– Ты не поняла, госпожа Тра? Разве мое племя не называют у вас на юге трижды про́клятым? Разве у вас там нет запретных лесов?