Колдовской мир: Волшебный пояс. Проклятие Зарстора. Тайны Колдовского мира

– Никого. Он… его не всегда принимали среди мягкотелых жителей низин. Он… в нем, я же говорю, иная кровь – от НИХ.

В Долинах слово «ОНИ», произнесенное таким тоном, означало всегда одно: чужой народ, владевший когда-то этими землями.

– Он… оттого-то он такой… такой, как есть. Ты не поймешь. Ты его только таким видела. – Мальчик шептал со страстью, словно едва сдерживал себя. – Он был великий воин… и ученый тоже. Он знал такое, что владетели низинных земель и вообразить не могли. Он умел подзывать к себе птиц и говорить с ними… Я сам видел! И не было такой лошади, чтобы не подчинилась его зову и отказалась нести его на себе. Он умел наводить сонные чары на раненых. И еще я видел, как он наложил руки на черную от яда рану и приказал ей исцелиться – и рана зажила! А его некому исцелить – некому!

Мальчик понурил голову, спрятал лицо в сгибе локтя. Он лежал тихо, а вот Брикса зашевелилась, силясь отогнать расходившуюся от него боль утраты.

– Ты был его оруженосцем?

– После смерти Джартара – да, я носил его щит. Но я не настоящий оруженосец. Хотя мог бы им стать, если бы все шло хорошо. Господин выбрал меня из дальних родичей своей матери. Я… мы были не из могучих владетелей. У нас была только пограничная крепостица, а кроме меня, еще двое братьев, так что мне не приходилось ждать наследства. Теперь и вовсе ничего не осталось… кроме моего господина. Кроме моего господина.

Он говорил глухим голосом, отгородившись от нее плечом. Брикса понимала, как ненавистно ему выдавать свои чувства. Надо было оставить его в покое, не расспрашивать больше.

Она отвернулась, отползла с места, откуда вела наблюдение. Но там, где они оставили Марбона… там никого не было. Она быстро огляделась – ни следа.

4

– Он пропал!

Мальчик метнулся на крик, протиснулся мимо нее. Он вскочил на ноги, совсем забыв, что снизу их могут увидеть. Брикса пыталась перехватить его, напомнить об опасности. Но было поздно, он уже нырнул в заросли на дальней стороне крошечной прогалины. Видно, когда дело касалось его господина, парень забывал обо всем на свете.

Брикса осталась на месте. Теперь, выбравшись из ловушки замка, она не нуждалась в этих двоих. Совсем не нуждалась. И все же вопреки настойчивому голосу осторожности она, совсем немного помедлив, нехотя потащилась за мальчишкой.

Ута так и не показалась. Возможно, у кошки нашлись свои причины следовать за Марбоном. Брикса медленно пробиралась сквозь кусты, в которых скрылся мальчик.

Удача по-прежнему дарила им укрытие: за кустами земля прогибалась, к тому же лощина заросла вьюнками и бурьяном. Свежесломленные ветки и сбитые листья показывали, что кто-то недавно прошел этой дорогой. Брикса осторожно продвигалась по пробитой тропинке. Она почти не опасалась диких зверей – здесь не было таких больших и свирепых, чтобы нападали без причины, зато в этой сырой ложбине могли оказаться другие твари – из тех, что гнездятся в подобных местах.

Кусты и вьющиеся растения выглядели угрожающе. Мясистые листья были до того темными, что казались закопченными до черноты. Кое-где вились красные или ржаво-коричневые лозы – как запекшаяся кровь. От растоптанных листьев поднимался мускусный запах – неприятный и непохожий на запах известных ей растений.

Ветви и стволы были черными, словно сочились влагой, и, касаясь рук и тела, оставляли на коже и одежде следы. Брикса отводила нависающие ветви копьем.

Девушка уже заподозрила, что пробитая между двумя становившимися все выше откосами канавка – не естественного происхождения. Будь это русло пересохшего ручейка, оно тянулось бы к северу – под уклон. А эта загибалась с востока на запад вдоль хребта. Тропинку явно прокладывали так, чтобы она скрывала вышедших из тайного хода, уводя их в пустоши.

Дважды Брикса останавливалась, решившись повернуть назад или хотя бы уйти с этой зловещей дороги. И оба раза, с сомнением оглядев заросли по сторонам (те становились заметно гуще), отказывалась от мысли сквозь них пробиться.

При последней остановке она услышала звуки, заставившие ее взять на изготовку копье. Не сдавленные голоса или шепот, не хруст ветвей впереди или позади. Она стояла в полном одиночестве среди темно-зеленых стен.

Нет, это не ветер шевелит густую листву, и не…

Девушка обернулась, пытаясь распознать, что́ издает этот звук. Стрекот? Или цоканье – как стук зубов. Что-то подобное она слышала от Уты, когда та следила за птицей вдалеке.

– Ута! – тихо окликнула Брикса, в то же время понимая, что это не кошка. В стрекоте слышались паузы, словно он был разбит на слова неизвестного, непостижимого языка.

Сзади? Нет, напряженно вслушиваясь, она уверилась, что звук исходит не из туннеля, перекрытого сходившимися над головой ветками. Он… она опустила взгляд, ощутив разрастающийся внутри холодный ужас, – он шел из-под земли!