Колдовской мир: Волшебный пояс. Проклятие Зарстора. Тайны Колдовского мира

Создание Пустыни забило распростертыми крыльями, гневно заскрежетало. А служившие ему птицы разбили круг и виражами пошли вниз, к месту, где шел бой со стремительным летуном.

Брикса выронила копье. Крепко прижимая к груди бутон, она один за другим хватала камни и швыряла их то в кружащихся птиц, то в их визжащую и приплясывающую хозяйку. Некоторые попадали в цель. Двух птиц она подбила. Птица-женщина заорала, прижимая одно крыло к боку: оно больше не поднималось.

А на земле Пустыни снова что-то зашевелилось. Брикса, увлекшись боем, не сразу заметила подтягивающееся подкрепление. Что-то шныряло между камнями так быстро, что девушка не успевала отследить взглядом. Одно было ей ясно: сражение разрастается, а на помощь новых участников рассчитывать не стоит.

Белая птица, хоть и была вооружена клювом и когтями, не пускала их в ход. Она, казалось, поставила себе целью запутать и сбить с толку черную стаю вместе с ее хозяйкой. Наваждение? Ничего другого Бриксе не приходило на ум. Но кто создал это наваждение? Сама она колдовать не умела. Она не Мудрая, не имела дела с забытой магией Древних. Она…

Она до сих пор ощущала во рту слабый вкус сока щедрого дерева. И аромат его цветов окутывал девушку. Брикса приняла дары дерева, впитала в себя – не сознательно, так вышло само собой. И что же теперь поселилось в ней?

– Зеленая матушка, – еле слышно прохрипела она, – я не знаю, что наделала… Если бы только знать!

И снова бутон в ее руке дрогнул с такой силой, что биение отдалось в коже и косточках руки. Не ответ ли это? Или бутон пытается ее ободрить? Брикса не понимала, что с ней творится, – и времени разобраться в сумятице мыслей у нее не было.

Но визгливый гомон птиц вызвал к жизни другой звук – не эхо, а ответ. В битву вступили новые бойцы – создания столь стремительные, что у Бриксы осталось лишь мимолетное впечатление ловких удлиненных тел, голых или чешуйчатых. Птице-женщине пришлось с яростным криком развернуться к ним, принять бой. Здесь она не медлила в нерешительности, как медлила перед Бриксой. Если при виде девушки она, видимо, опасалась неизвестного противника с неизвестным оружием, то теперь столкнулась с давно знакомым и привычным врагом.

Спасение? Этого Брикса не знала, но была уверена, что, когда жители Пустыни закончат схватку между собой, у нее уже не будет шанса сбежать. Едва она решилась попытаться, как бутон толкнул ее в ладонь, словно торопил, побуждал к действию. Или предостерегал, но Брикса пока не забыла, кто она есть, и твердо держалась собственного решения.

Все так же прижимаясь спиной к камню, она сдвинулась влево, так, чтобы оставить утес между собой и сражающимися. И вот выступ скалы скрыл от нее схватку. Сжимая в одной руке бутон, а в другой копье, она бросилась бежать – не в Пустыню, а обратно к темной линии холмов. Брикса понятия не имела, что будет делать, очутившись между полосой курганов и тварями Пустыни. Но в глубине выжженной земли ей вовсе не на что было надеяться.

Склоны курганов выросли перед ней, темные и голые под садившимся за спиной девушки солнцем. Вблизи они сулили мало надежды. И ей страшно было подумать о том, чтобы провести под ними ночь. И все же лучше здесь, чем в Пустыне.

Брикса перешагнула границу песков и увидела перед собой неодолимые кручи поросшей травой земли. Она готова была изрезать все руки острыми стеблями, лишь бы перевалить через этот гребень, оставить хотя бы один холм между собой и Пустыней. Девушка могла только надеяться, что птица-женщина и ее стая, если те выйдут победителями из схватки у останца, не сумеют достать ее за курганами.

От долгого бега у нее закололо под ребрами. Голод мучил, как тупая боль, а жажда еще сильнее. Она не знала, долго ли продержится на ногах. И не была уверена, в этом ли месте она вошла в Пустыню – забрела, как овца, подгоняемая чужой темной волей.

Наверх – она должна справиться! Напрягая остатки сил, Брикса вогнала копье в склон чуть выше уровня плеча и приготовилась подтянуться.

Она шлепнулась носом в землю, так что мерзкий запах наполнил ноздри и пробился в рот. Ее затуманенное сознание долго не могло постигнуть случившегося. А заставив себя наконец приподняться, она увидела…

Курган, на который она собиралась лезть, – пропал! Брикса лежала в узком проходе между двумя кручами бурой земли, и заходящее солнце высвечивало впереди только тени. Открытая дорога – хоть какая-то дорога!

Бегство и падение так измотали девушку, что минуту-другую она сидела на месте, ловя ртом воздух и беспомощно пытаясь стереть с лица пятна грязи.

Если на эту дорогу ее загнали силой – не приведет ли открывшаяся теперь тропа в новую ловушку, такую же смертельную, какой едва не оказалась для нее Пустыня? Если так – к чему спешить навстречу неведомой опасности? И Брикса оставалась на месте, пока последние лучи солнца угасали за спиной, а тени протягивались все дальше, нащупывая ее жадными пальцами. Она пыталась привести в порядок мысли, разобраться в случившемся – если бы только это было в ее силах!