Колдун

Замотанное платком лицо все равно жег ледяной ветер, а руки в варежках скользили по замерзшей веревке, судорожно пытаясь схватиться еще крепче. Айрин зажмурилась и старалась не дышать, каждый взмах мощных серебристых крыльев подкидывал ее вверх, а потом жестоко бросал вниз. Ей уже доводилось летать с Леттой, но тогда та подхватила ее лапами и несла от силы версту. Сегодня драконица затеяла пролететь все двадцать. И все двадцать Айрин думала только о том, как бы не свалиться с эдакой здоровенной животины.

— Прекрати пытаться меня раздавить! — возмутилась драконица, Айрин послушно расслабила ноги. Стало еще страшнее.

На востоке начало светать, когда Летта стала снижаться, закладывая широкие круги.

— Да открой уже глаза, посмотри как тут красиво. — Опять раздалось в мыслях. Девушка с трудом раскрыла смёрзшиеся ресницами веки.

По макушкам елей уже скользили ласковые солнечные лучи, снег посветлел и засветился, в плотном кольце холмов открылась просторная долина.

— Если сказать на вашем языке, то это Дом драконов, Айрин, Торрекье Лакуда.

— Похоже на бараалле.

— Это язык эльфов, и верно у них с бараалле общие корни. У нас нет языка, мы не говорим. Впрочем, мы заимствовали письменность у древних. То, что вы называете бараалле.

Они приземлились на скованную льдом реку, и долина неожиданно ожила. Откуда-то из чащи высунулась хитрая драконья морда и тяжелыми прыжками, взмахивая маленькими крылышками, заскакала к прибывшим. Увидев человека, дракончик замер и зарычал.

И тут на Айрин обрушилась вся мощь драконьей речи.

Поток сумбурных цветных образов, возмущения и испуга.

— Он тебя боится, не знает, что ты за зверь такой, и боится.

— Я в пять раз меньше.

— Но от тебя веет силой.

— Ты привела исток? — вопрос был задан больше для Айрин, потому что Летта ответила пустоте гулким рычанием.

Пока Летта сверлила глазами холм Айрин осторожно шагнула к дракончику, пытаясь думать как можно ласковей и теплее. Девушка сама не заметила, как из протянутой руки заструилась сила. Дракончик насторожился, чуть подставил удлиненную морду и фыркнул. Дыхание было горячим, и наледь на кожухе и шапке превратилась в мелкие капельки.

— Пойдем, я отбрехалась. Уж извини, людям здесь не рады.

— А черным драконам?

— При чем здесь они?

— Майорин говорил, вы сравниваете нас с ними.

— Майорин болтун.

* * *

Дракон был молодой, чуть меньше Летты. Как и она, серебристый.

— Ну, Шипом зови. — Представился он, изучая исток. — Сейчас Летте устроят нагоняй, а мы с тобой пока в тепло пойдем.

Драконица фыркнула и покосилась на недружелюбный холм, который продолжал ворчливо её отчитывать.

— Значит предложение как у Летты? Ты мне ваше рыло, я тебе силушку колдовскую?

— Да. А откуда вы знаете велманский?

— А я не знаю. Я просто думаю так, чтобы ты поняла, а ты сама слова подставляешь.

— И Летта так делает?

— Ей проще, она действительно знает ваш велманский. И что хорошего в человеческом рыле?

— Станешь пастухом, уведешь стадо, нажрешься… — задумчиво пробормотала Айрин.

— Ехидная девка.

— Я не знаю, какой вам в этом прок. Летта говорила я должна убедить себе дракона… Но если честно у меня только один довод. Любопытство.

— Хм… Подумай-ка о своих городах. Я посмотрю.

Айрин пожала плечами, прикрыла глаза и стала вспоминать.

Она еще раз бросила взгляд на стены храма, такие же серые, как и небо над ее головой. Стены, покрытые язвами и пигментными пятнами старости. Надо было прийти сюда раньше, еще по возвращению в Вирицу. Надо было…

Но Айрин казалось, что как только матушка Денера увидит ее, она все поймет. Поймет, какое Айрин чудовище.

Не то чтобы она верила в Трех богов и боялась их гнева… Но верила в матушку, и боялась ее… разочаровать.

— Айрин! — одна из сестер, неловко взмахнула пустым ведром, из которого только что выплеснула помои. — Айрин!

— Здравствуй. — Тихо проговорила девушка. — Здравствуй, Галла. Матушка здесь?

— Да. Тебя не было… довольно долго… Куда ты пропала? Мы думали…

— Я… — Айрин помедлила, собираясь солгать. — Я ездила домой.

— Домой? В Инессу? — когда-то Айрин сказала им, что родилась человеком в семье колдунов. И ее бездарную, обучили лечить травами. Это было правдой, просто правдой не всей. — Говорят там сейчас неспокойно.

— Да, неспокойно. — Медленно проговорила Айрин. — Пойдем в храм, Галла. Я давно не была там.

Они прошли вдоль разрушенной храмовой стены, поднялись по обветшалой лестнице. Дома милосердия, где управляла матушка Денера, не пользовались особой любовью у богатых горожан, а бедняки не могли пожертвовать большие деньги… Если вообще могли жертвовать что-то помимо своей жизни. Внутри ничего не изменилось. Все та же беднота и чистота. Тщательно подметенные полы, аккуратно подшитые занавески из дешевой небеленой ткани. Грубо срубленная деревянная мебель на просторной и холодной кухне.