Колесниковщина. Антикоммунистическое восстание воронежского крестьянства в 1920–1921 гг.

В это же время в южных уездах Воронежской губернии продотрядами проводится оживлённая работа по сбору продразвёрсток. Но реквизиции хлеба, как и летом – осенью 1920 года, проходят отнюдь не в рамках законности, опять появляются случаи перегибов. Например, в Митрофановской и в Креничанской волостях Острогожского уезда продотряды, несмотря на неоднократные предупреждения местных волревкомов, при изъятии хлеба производили самочинные обыски в сундуках крестьян. При этом продармейцы забирали на собственные нужды вещи домашнего обихода селян, их бельё, разную одежду, обувь. Местные волревкомы посылают в райревкомы жалобы на действия данного продотряда, требуя пресечь подобного рода непорядочные действия. Но райревком молчит[146]. В Новокалитвенской волости продотряд творит подобный произвол. Местный ревком предупреждает начальство продотряда о негативных последствиях подобного беспредела. Но на продармейцев это не действует. Тогда райревком посылает на них жалобу в острогожский уисполком. Но каких-либо адекватных мер по отношению к продотряду за этим опять не последовало[147].

18 и 19 января 1921 года в Старокалитвенской волости работал продотряд под руководством некого Кривопуста. Помимо изъятия хлебных продуктов, продотрядом забирались одежда и бельё даже в семьях красноармейцев. Местные коммунисты заявили Кривопусту о недопустимости подобных явлений и предъявили требование о возвращении незаконно присвоенных вещей. Между тем, одежда и прочие вещи крестьянам не были отданы обратно. В последующем Кривопуст нагло потребовал в письменном обращении к старокалитвенскому волисполкому предоставить в его распоряжение несколько мужских полушубков и пять пар валенок для прибывшего нового продотряда. Эти вещи Кривопуст просил реквизировать во временное пользование у местного населения[148]. Подобные случаи произвола при сборе продразвёрсток были не единичны. Они, по сути, подрывали авторитет советской власти в глазах крестьян и этим самым вызывали возмущение и негодование местного населения.

Необходимо также отметить, что и красноармейцы расквартированных в южных уездах частей нередко совершали противозаконные действия в отношении местного населения. Так, например, красноармейцами 2-го кавполка в селе Ровеньки Острогожского уезда у местного населения были отобраны многие вещи домашнего обихода. Составленная позднее местным райревкомом перепись забранных вещей состояла из 33 листов[149]. Жители слобод Юдиной и Костомаровой были также ограблены красноармейцами. Как правило, подобными самовольными и безнаказанными действиями красноармейцы настраивали против себя местное население[150]. В итоге разрозненные отряды колесниковцев в глазах многих воронежских крестьян являлись единственной силой, способной защитить их от произвола продотрядов и красноармейцев.

Между тем сбор продразвёрсток по южным уездам проходил совсем не так как было запланировано уездными продорганами. В некоторых острогожских волостях продовольственная работа шла средними темпами. В Богучарском уезде ряд волостей смогли выполнили хлебную развёрстку лишь на 30 %[151]. Результаты сбора продразвёрсток по Воронцовской, Гаврильской, Гнилушенской, Журавской, Казинской, Мамоновской, Нижнекисляйской, Семеновской и Шестаковской волостям Павловского уезда к 25 января 1921 года выглядели так: выполнено зернового хлеба 70 914 пудов, осталось выполнить – 56 192 пуда; по пшенице выполнено 6390 пудов, не выполнено 1356 пудов; по разной птице выполнено 551 пуд, не выполнено – 736; по говядине – выполнено 3930 пудов, не выполнено – 1480 пудов; по свинине – выполнено 1 140 пудов, не выполнено – 1866 пудов, по муке – выполнено 477 пудов, не выполнено – 9910 пудов. В итоге ни одна из самых важных развёрсток не была полностью выполнена в Павловском уезде[152].

Большинство крестьян не могло рассчитаться по продразвёрсткам из-за скудости своих продовольственных запасов. Поневоле приходилось им вступать в конфликт с продотрядами. В отношении волостей, срывающих выполнение продовольственного плана, советские органы власти принимали чрезвычайные меры. Так, некогда мятежная Старокалитвенская волость по решению местного райревкома разбивалась на четыре района (по числу сёл в волости). В данные районы рай-ревком направлял своих ответственных работников, которые должны были содействовать скорейшему выполнению продразвёрстки[153].

Жёсткое и ускоренное проведение продразвёрстки ухудшило и без того нелёгкое положение воронежских крестьян. Непродуманные продовольственные реквизиции опустошили амбары, сараи и погреба павловских, острогожских и богучарских земледельцев, оставив их по сути дела, без средств к существованию. В волостях южных уездов Воронежской губернии стала нарастать угроза голода. Многие крестьяне, покинув свои сёла, целыми семьями начали уходить в поисках пропитания на хлебородную Донщину. Те же, кто остался на своей земле, стали пускать под нож последних лошадей. Большинство крестьян ело конину уже без хлеба.