Колесниковщина. Антикоммунистическое восстание воронежского крестьянства в 1920–1921 гг.

С наступлением сентября активность колесниковцев продолжает нарастать. 4 сентября в 5 часов утра в слободу Ровеньки Острогожского уезда ворвались 200 повстанцев под командованием некоего Каменева. Колесниковцы захватили в плен семь бойцов местной удар-группы, из которых двое сами являлись бывшими повстанцами. Всех пленников каменевцы избили, после чего четырёх ударников взяли с собой, а остальных убили. Работникам местного волревкома и милиции, а также остальным ударникам удалось вовремя скрыться[366].

В это же время в соседней слободе Всесвятской, где расположился батальон красноармейцев, узнали о налёте колесниковцев на Ровеньки. В занятую повстанцами слободу была срочно направлена рота бойцов. Но эта рота, не дойдя до Ровенек двух вёрст, узнаёт, что в слободе находится не пара десятков, а две сотни повстанцев. Тут же красноармейцы поворачивают обратно в Всесвятскую. Колесниковцы же, пробыв в Ровеньках до восьми часов вечера, выехали из слободы в направлении соседней Айдаровской волости. Перед этим повстанцы раздали местному населению продукты, которые у него отобрал волревком[367].

В сентябрьские дни, после составления необходимых списков, советские власти приступают к работе по сбору продналога. В помощь сельским коммунистам уездные центры посыпают в волости десятки продработников (налоговых инспекторов и их помощников)[368]. Но, несмотря на эти приготовления, работы по сбору продналога долгое время не могут начаться. Происходит это вследствие того, что многие крестьяне совершенно не в состоянии выполнить налог, одни ввиду неурожая и засухи, другие, имея землю, даже и не сеяли. К неплательщикам налога советские власти начинают применять жёсткие меры, такие, как, например, административный арест при волисполкоме. Только в слободе Караяшниково Острогожского уезда за одну неделю подобным арестам было подвергнуто 60 человек[369].

Существенно тормозили плановое выполнение продналога и действия колесниковцев. Повстанческие отряды по 30-100 человек под лозунгом «Даешь 50 % продналога!» появляются в сёлах и хуторах Богучарского, Новохопёрского, Валуйского, Острогожского, Павловского уездов. Колесниковцы уничтожают местные канцелярии, где хранятся списки по продналогу, убивают совслужащих и продработников, вместе с населением грабят ссыпные пункты и продхранилища[370]. В ответ советские власти приводят в боевую готовность ударные группы и кавалерийские отряды чекистов. Постепенно зона действий воронежских повстанцев расширяется. В сентябре крупные отряды колесниковцев в 150–200 сабель выходят из павловских и острогожских лесов и отправляются в рейды на Украину и на Донщину. Причём, передвигаясь в таком количестве по югу Воронежской губернии, повстанцы не встречают особого сопротивления со стороны красных отрядов[371].

Остановить увеличивающийся размах повстанческого движения губернские власти пытаются, как и прежде, – в основном силовыми методами. В мятежные районы направляются красноармейские части и отряды чекистов. В ряде мест появление советских подразделений придает местной повстанческой борьбе новый импульс. Причина тому – противозаконные, самочинные действия боевых частей в отношении местного населения. Например, в Новохопёрском уезде в подавлении «колесниковщины» были задействованы войска Тамбовского военного командования. Выполняя свои боевые задачи, эти подразделения своими противозаконными действиями в виде продовольственных поборов, бесконтрольных самосудов терроризировали местное население. Местные власти были вынуждены признать, что подобные действия красноармейцев самым негативным образом отражались на выполнении боевых заданий[372]. Помимо этого, сам командующий войсками губернии Никулин в специальном обращении к подчинённым ему воинским частям, вынужден был признать, что красноармейские разведывательные разъезды по 3–6 человек «при появлении в селе и волостях, не предъявляя никаких документов местным властям, в целях поиска себе продуктов выдают себя за бандитов. Говорят населению, что если они не дадут им продукты, то всё равно коммунисты заберут»[373]. Подобными действиями красноармейцы не только подрывали авторитет советской власти, но и увеличивали ряды её противников среди местного населения.