Колесница бога

Все выжидающе смотрели на дверь, за которой с глиняным светильником скрылся Сарьян.

Приложив палец к губам, Одам, в глазах которого горел бесовской огонек, тихо предупредил всех. Те сначала изумленно смотрели, а затем начали зажимать себе рты, чтобы сдержать приступы смеха. Одан смотрел так, как голодный Хекеу смотрит на жертву.

Сарьян вошел в комнату, держа лампу в руке.

И увидел своего друга Манастеса. Лампа в руке его задрожала. Отблески призрачного света заплясали по затянутым паутиной стенам.

— Кто ты? — и затем: — Манастес?

Тело чуть качнулось в кресле. Одан смотрел на все это холодными безжалостными глазами, в которых виднелось беспокойство. Если труп упадет, то Сарьян поймет, что его разыгрывают. И Одан устремил свой взгляд на труп, всеми силами желая, чтобы он не рухнул на пол.

— Манастес! — закричал Сарьян. — Но ты же мертв!

Снова тело качнулось. Глаза трупа были закрыты. Одан напряг всю свою волю. Черт бы побрал этот труп! Он может все испортить. Сарьян уже готов сунуть голову в западню и поверить во все это. Еще несколько секунд — и он поверит. Если только труп не свалится с кресла. Но труп снова чуть скользнул.

— Нет! — в голове Одана сформировались эти слова. — Нет, Манастес! Сядь прямо, старый осел! Сядь прямо!

Вся банда смотрела, готовая взорваться криками, хохотом, гоготаньем.

Глаза мертвеца открылись.

С долгим протяжным стоном тело выпрямилось, поднялось, как башня, над Сарьяном.

Тот с ужасом смотрел, будучи не в силах двинуться с места. Лампа выпала у него из рук.

Все остальные члены банды с криками ужаса бросились бежать прочь.

Одан остался один в темноте с ожившим трупом.

Когда он зажег другую лампу, труп уже лежал на полу. Но ведь раньше он двигался! Глаза его открывались! Он даже пытался говорить из царства мертвых! И теперь он снова был по-настоящему МЕРТВ.

Сарьяну объяснили шутку. Его темное лицо насупилось, глаза сузились — вполне нормальная реакция обманутого человека. Затем Одан вернул труп Манастеса в его квартиру, но Тигры решили найти новое хранилище для товаров.

Одан долго думал об этих событиях. Труп двигался — в этом не было сомнений. Но, может быть, это было просто сокращение мышц, может, остаточное заклинание сохранилось в нем? Но торговец был мертв, и оспаривать этого не приходилось, даже Одан был вынужден признать это.

— Ты великий человек, Одан Горбун! — издевался Сарьян, желая восстановить прежнее положение в банде. — Ты таскаешь мертвецов и…

— А у тебя волосы шевелились, Сарьян. Мы все видели это. И челюсть твоя отвисла до колен!

— Я не боюсь мертвецов, — но сейчас Сарьян лгал, и все это знали. — Ты храбрый парень, Одан, но младенец по сравнению с колдунами.

— Конечно, — сказала Митси. — Ни один обычный человек не может справиться с колдунами.

— Но наш храбрец Одан утверждает, что может украсть у кого угодно, даже у колдуна. И тот ничего не заметит.

Одан, все еще возбужденный шуткой с мертвецом, неосторожно воскликнул:

— Что-нибудь украсть? У колдуна? Нет ничего проще!

Все начали дразнить Сарьяна, поддерживая Одана и подогревая его решимость. Сарьян не отводил глаз от Одана.

— Ты не украдешь даже булавку у колдуна Одан. Асхурнакс причинил нам много неприятностей…

— Да! — воскликнул Наду, известный как подстрекатель.

— Он наложил на базарные прилавки заклинания и не продает нам контрзаклинания.

Этот Асхурнакс, который жил на улице Желтого Лотоса, пользовался репутацией честного человека. Если он продавал свое искусство человеку, то никогда не предавал его. В банде этого колдуна очень не любили.

— Укради кота Асхурнакса, Одан. Тогда мы тебе поверим.

Сарьян подзуживал Одана и поймал его на хвастливости и самоуверенности.

Внезапно опомнившись Одан довольно глупо спросил:

— Кота? У колдуна Асхурнакса?

— Да! — ответил ему хор голосов. — Да, Одан Кудхук! Кота колдуна Асхурнакса!

— Нет! — вскричала Митси. Лицо се горело, волосы растрепались. — Нет! Колдуны — это наше проклятие. Ни один человек не может обмануть их!

— А Одан может! — подзуживал Сарьян.

Одан глубоко дышал. Он мог злиться только на самого себя. Если он откажется, то несмотря на то что ни один из них не отважится связаться с колдуном, Одан потеряет весь свой авторитет и Сарьян будет главарем. Он осмотрелся вокруг, ссутулился, наклонив голову. Лицо его потемнело.

— Хорошо, — сказал Одан Кудзук. — Я сделаю это.

— Ты, Асхурнакс, дурак.

Комната наверху башни была освещена двумя свечами, и тени, пляшущие по углам комнаты, способны были внушить ужас любому посетителю жилища колдуна. Дорхутинакс пришел на улицу Желтого Лотоса, чтобы попросить кое-какие снадобья, которыми он обычно редко пользовался в своей работе. Теперь он сидел, откинувшись на спинку кресла и отхлебывая вино, которым угощал его хозяин, колдун Асхурнакс, и читал нотации ему.

Но Асхурнакс не признавал его правоты.

— У тебя работа совсем другая. Я продаю защиту торговцам. Неужели я могу обмануть клиента и продать контрзаклинание вору?