Колесница Эос

И он выдыхал: стихи, когда-то запавшие в память, свои стихи, от которых Ю. начинал рыдать еще сильнее, отрывки из громоздящихся перед ним книг: и все было опять же о ней, каждая фраза, каждое слово, каждая пауза – все было заполнено ей, и Ю. все больше понимал, смирялся: то, что внутри – совсем не увлечение, как бы он не старался убедить себя в этом. Вожди горделиво смотрели со стен: Ю. пристал к едва различимым колонкам строчек, почти стершихся от света и времени. Он почти ничего не мог различить, но пытался читать и шевелил губами: и если мне больше не встать с моего скорбного одра, если не произнести больше ни звука, если лицо мое станет маской смерти, то пусть будет светла она, потому что узнал и принял то, что сделало меня человеком. И если суждено мне будет по ту сторону скитаться по равнинным пустошам и по взгорьям, и взбираться на крутые вершины, и спускаться в долы – буду я светел и буду я светом. С переносицы Ю. капнуло на паркет. Да будет так. Он едва дотянулся до переключателя и, обрушив колонну из книг, обрушился сам.

Он лежал в темноте в своей гробовой постели и ворочался. Надежды напиться так, чтобы не думать о ней не оправдались. Он ворочался и видел ее: налево – болтает ножками со своего маяка, направо – того пуще – входит в комнату и садится рядом. Улыбается. Так и уснул, чувствуя ее руку на своем плече.

Не проспав до утра, Ю. уставился на мерцающий в темноте лэптоп. Теперь он отчаянно хотел ответить, но не мог встать. Тело его агонизировало от выпитого: клетки высыхали, кровь сгущалась, превращаясь в желе. Ему хотелось пить, но добраться до крана он не мог. Мотал головой от бессилия и выдавливал из себя ее имя, повторяя как единственно верную молитву. С рассветом все же сполз с кровати, встал и добрался до кухни: напился вдоволь, долго держал голову под струей холодной воды. После прошел в комнату, взглянул в окно: старушка отбивала тросточкой время.

– Прости, что долго не отвечал, – руки дрожали.

– Ю., где ты был, Ю.? Я думала, ты умер.

– Я и умер. Но, как видишь, снова с тобой. Я должен признаться, я должен при

– Тебя несколько дней не было. Ты оставил меня!

– Ни на секунду.

Я – это мы, Ю. Я – это мы.