Колесо убийств

– Инспектор, – Иббс приосанился в попытке принять властный вид, – вы последний дурак, если думаете, что всё это сделал я.

– Готов признать, обстоятельства кажутся странными. Они определённо противоречат здравой логике. Но ведь и другие ваши убийства тоже в некоторой мере нелогичны.

– Стоп, подождите минутку… Вы сейчас пытаетесь сказать, что решили, что я убил к тому же и Доминика Дина, и Варгу?

– Ну, – с мнимой благосклонностью инспектор одарил его покровительственной улыбкой, – это были ваши слова, а не мои.

– Это должно быть шуткой. Разве вы не видите, что меня подставили?

Внезапно Флинт стал совершенно серьёзен.

– Трое людей погибли, в этом нет ничего смешного, мистер Иббс. А подставили вас или нет, в этом мы ещё разберёмся. И позвольте добавить… – Он угрожающе склонился вперед. – Мне не по нраву, когда меня пытаются водить за нос. И независимо от того, чьей рукой был убит Паолини, вы погрязли в этом по уши. Вы поняли?

– Но я невиновен! Клянусь! Должно быть другое объяснение! Я знаю, оно есть!

– И какова же ваша гипотеза? Смелее, расскажите мне.

– Ну, кто-то мог проникнуть в комнату…

– Ударить вас и застрелить Паолини? А затем каким-то образом покинуть гримёрку, все окна и двери которой были заперты изнутри? И это всего за секунду? Послушайте, если в этой жизни есть хоть одна вещь, в которой я сведущ, так это запертые комнаты. То, по какой системе всё устроено внутри них, и логика, необходимая для того, чтобы разобраться в этом. Потому что, если хотите знать, на самом деле единственная запертая комната – это та, что у нас сверху. – Он постучал по своему виску. – Я был в той гримёрке и могу заверить вас, что другой человек никак не мог проникнуть туда или выйти оттуда.

– Но…

– Пожалуйста. Позвольте мне закончить. Первым делом мы проверили окна. Их невозможно открыть. Понимаете? Стало быть, остаётся только дверь. Она сделана из твёрдого материала – красного дерева – и к тому же в два слоя. Между ней и косяками есть небольшие щели, но они, разумеется, недостаточно широки, чтобы в них мог спрятаться человек. Недостаточно широки даже для того, чтобы в них можно было спрятать лист бумаги. И дверь была заперта. Вы, кажется, сами нам это сказали? В конце концов, вы же и открыли её. Так что я просто не могу представить, как убийца смог бы выбраться из комнаты.

– В таком случае, – медленно начал Иббс, – он, должно быть, всё ещё оставался там, когда дверь оказалась отпертой.

Флинт вздохнул.

– Я боялся, что вы скажете нечто подобное. Потому что окажись я на вашем месте, я бы именно так и сказал. Но опять же, это просто невозможно. Где убийца мог спрятаться столь надёжно, чтобы его сразу же не отыскали? В гардеробном шкафу. Под туалетным столиком. В корзине для белья. Мы проверили абсолютно всё.

Иббс опустился на скамью у стены и обхватил голову руками.

– Тогда я не знаю. Я просто не знаю.

Он пытался найти разумный ответ. В гримёрке был кто-то третий, Паолини буквально заговорил с ним. Затем Иббс обернулся, чтобы взглянуть на его лицо, но… там ничего не было. Только темнота. Как долго он пробыл без сознания? Не очень. Около пяти или десяти минут, но было трудно сказать наверняка, потому что Иббс не был уверен, когда именно Паолини пригласил его внутрь гримёрной. Итак, убийца ударил его, а затем выстрелил в Паолини. Пуля пробила его левый висок, вылетела через правый и в итоге влетела в стену. Затем убийца стёр отпечатки пальцев со своего оружия и нанес на него клей, чтобы прикрепить револьвер к руке Иббса. После он покинул гримёрку, оставшись незамеченным, сделав с дверью что-то, из-за чего она заперлась изнутри.

– У этого клея довольно популярная марка, – сообщил Флинт. – «ЛеПаж»[18], кажется. Один из тех быстросохнущих клеев в тюбиках.

– У нас есть несколько упаковок, – заметил Сидни. – Мы используем этот клей, когда нужно что-то отремонтировать или вроде того. Буквально сегодня я брал его для починки реквизита.

Спектор задумчиво хмыкнул.

– Боюсь, это мало о чём может сказать. Зато это ставит перед нами невероятно каверзный вопрос: почему?

У Иббса возникла мысль. Он сел прямо и потёр затуманившиеся глаза.

– Мистер Спектор, как вы думаете, в этом может быть замешан «Мастер манипуляций»?

Спектор нахмурился:

– Откуда взялось подобное предположение?

– Мне просто кажется, что Паолини был чуть ли не главной мишенью этой книги. В конце концов, большинство иллюзий, разоблачённых в ней, были взяты именно из его выступлений.

Спектор поджал губы.

– Вы можете оказаться правы.

– Я даже сначала подумал, что эту книгу написал сам Паолини. Знаете, это могло быть что-то вроде эффектного и беззаботного прощания с миром шоу-бизнеса. Но я понял, что это было не так, потому что Паолини казался искренне озабочен книгой. Значит, её написал кто-то другой. Кто-то с целью возмездия. А как лучше всего уничтожить мага? Раскрыть его секреты.

– Я восхищаюсь вашим энтузиазмом. Но вы, боюсь, ошибаетесь. Лучший способ уничтожить мага – пустить в него пулю.

– И всё-таки в этом что-то есть, вам не кажется?

– Возможно. Что думаешь, Флинт?

Флинт удручённо покачал головой: