Колесо времени

Крис неожиданно неестественно громко захохотал. Потом так же внезапно прекратил ржать и серьезно глянул на друга, в порыве дернув его за рукав — глаза в глаза.

— Старик, ты хоть понимаешь, что это бред?

— Он выходит из игры, — повторил Том с вызовом.

— Да даже если бы вы оба захотели этого больше всего в жизни, ты понимаешь, что его никто живого не выпустит? Ни наши, ни ваши!

Том упрямо пялился на мыски своих ботинок.

— А заодно и тебя. Тут уж или ваши, или наши… Еще неизвестно, что хуже.

— У тебя есть гениальная идея? — исподлобья покосился на него Том.

Крис недовольно скривился и дернул плечом:

— Надо подумать. А ты сам, что думаешь по этому поводу?

Том расстроено махнул рукой:

— Так, хрень разная в голову лезет, ничего достойного. На достойное время нужно, а у нас его нет.

— Ну, ты влип, — недовольно протянул Крис. — Так еще умудриться надо.

Том открыл рот, чтобы ответить, но лишь описал в воздухе нечто витиеватое.

— Да я так и понял, — ухмыльнулся друг, подталкивая его в сторону дверей. — Пошли, тебя там уже ждут с отчетом. Не надо пока хотя бы шефа злить.

22

В такси Антонио откинул голову на подголовник и закрыл глаза. Его губы сами собой растягивались в счастливой улыбке. Память то и дело подкидывала картинки из их сегодняшнего утра и бурной ночи, по телу пробегал приятный холодок. Он до сих пор ощущал его вкус, его прикосновения, его ласки и поцелуи. Антонио чувствовал, как напрягается член. Он медленно провел рукой по тонкой ткани летних брюк. Черт, неужели ему все еще мало? И вообще, наступит ли когда-нибудь день, когда он не захочет секса просто думая о Томе, не говоря уже о его физическом присутствии? Антонио мечтательно поджал губы. Это вряд ли. Открыв глаза и поймав на себе взгляд шофера в зеркале заднего вида, не удержался от смешка — он сейчас одна сплошная эрогенная зона. И еще не понятно, что возбуждено больше — его сознание или его тело. Впрочем, тело пора приводить в порядок, скоро он будет на месте.

Следующие два часа Антонио провел на телефоне: сделал несколько важных звонков помощникам и адвокатам, дал указания по поводу недвижимости и активов. Позвонил Мануэле и, особо не вдаваясь в подробности, объявил о своем решении остаться в Германии.

— Это из-за него? Из-за Тома? — с некоторым смятением в голосе спросила она.

— Да, — счастливо выдохнул Антонио.

— А он?

— Ты же знаешь. Все знаешь, — отчего-то вдруг разволновался он. — Знаешь, как много он для меня значит. Всегда значил. Я оставляю тебе средства, дом итак записан на тебя. Ты ни в чем не будешь нуждаться.

— Антонио… — ласково позвала она.

— Ммм? — протянул он.

— Я очень рада за тебя.

— Я до сих пор не верю.

— Все будет хорошо. Береги себя.

Антонио кивнул ей и улыбнулся себе в зеркале. Да, теперь все будет хорошо. Осталось сделать последний звонок. Улыбка сползла с лица. И это самый неприятный звонок.

Он прошелся по номеру, покурил и выпил немного виски. Надо очень четко дать понять Фридману, что его решение окончательное и обжалованию не подлежит.

— Добрый день, Джон. — Он старался говорить сухо и по-деловому.

— Синьор Гарсиа? Приятная неожиданность.

— К сожалению, у меня не очень приятные новости, Джон. Сегодня утром я принял решение отказаться от нашего проекта.

В трубке на несколько секунд повисла тишина.

— Можно полюбопытствовать о причинах вашего неожиданного решения? — компаньон произнес это предельно спокойно, но Антонио чувствовал, что тот несколько обескуражен.

— Ничего такого, что было бы вам интересно, — официальным тоном ответил Антонио. — Всего вам хорошего. Удачи.

Он отсоединился и шумно выдохнул. Всё, обратного пути нет. Теперь только вперед. Сколько у него есть времени? Пара дней? Да, через каких-то пару дней они будут уже далеко отсюда. И полетят обязательно вместе. Больше никаких «завтра». Антонио довольно улыбнулся и отправился в ванную — хотелось смыть с себя этот неприятный разговор с Фридманом. Никаких «завтра».

Он провел рукой по запотевшему зеркалу. В широкой полосе отразилось его довольное лицо и мокрые, взъерошенные волосы. По шее и плечам стекали капельки воды. Антонио аккуратно коснулся кончиком пальца синяка чуть выше ключицы. Широко улыбнувшись, мужчина сдернул с кронштейна полотенце и вышел из ванной.

Пока он сушил голову и одевался, мысли крутились вокруг Тома и каких-то фантастических планов на их ближайшее и не очень будущее. Антонио отчетливо видел и себя, и его, и их новый дом, и даже обстановку до малейших деталей. Еще он видел, как они с Томом по утрам вместе принимают душ, отчего по телу разливалось приятное тепло. В такие моменты он снова кидал на себя взгляд в большое зеркало и игриво подмигивал собственному счастливому отражению. Удивительное чувство переполняло душу.

— Синьор Гарсиа? — оторвал его от приятных фантазий звонок от Фридмана.

— Чем еще обязан? — сухо спросил Антонио, поправляя запонки. — Кажется, я уже все сказал.

— Нет-нет, я понял, — Джон явно добродушно улыбался на том конце провода. — Я всего лишь хотел напомнить о нашем обеде. Надо обсудить дела, поговорить… На прощанье, так сказать.