Колян 2

Хмурое дождливое утро медленно выползало из-за дождевых туч. Утренний ливень прошёл незаметно – все мысли бойцов были поглощены предстоящим боем. Николай приказал не завтракать – так было лучше, вдруг в бою кто-то получит ранение в живот, с пустым желудком и кишечником было больше шансов остаться в живых. Наконец дождь сменился ярким солнцем, мгновенно подсушившим одежду бойцов. От земли шёл пар, как от тарелки с кашей. Снайперы были расставлены по местам, штурмовая группа заняла место у «танка».

Николай предварительно ещё раз проиграл в голове возможные сценарии развития боя и приказал взводному снять десять человек с поддержки и, разделив их на три группы, направить их в тыл и на фланги. Это было необходимо. Если противник зайдёт им в тыл, или с флангов, а хуже всего, и в тыл и с флангов сразу, то они обречены на верную гибель. На месте осажденных Николай сделал бы именно так – вывел бы группы в тыл противника, а впереди оставил бы минимальную защиту – пулемётные расчёты. Там много народа не надо. А остальных бы напустил на тыл и фланги нападавших. Тогда те были бы зажаты между четырёх огней и уничтожены.

Задача заградительным группам была разъяснена – держаться в случае чего до последнего, но не допустить врага в тыл. Людей было недостаточно, Николай это понимал, но он надеялся, что при быстром результате можно будет сразу после уничтожения пулемётных точек ударить по десанту противника – а то, что тот будет, он не сомневался. Также он понимал, что скорее всего заградительные точки долго не продержатся и погибнут в первые минут пятнадцать-двадцать боя. То есть – на всё про всё у них есть максимум двадцать минут. Все запасы гранат были переданы штурмовой группе. Всё было готово к штурму. Николай подал сигнал, и неуклюжая тяжёлая конструкция двинулась из-за придорожных развалин на открытое место, местами заваленное остатками бетонных блоков, выщербленных ударами многочисленных пуль.

Глава 32, в которой Николай прощается с израильтянами и обретает несметные богатства

Закон #99

Казак, замеченный в гомосексуальной связи, раз и навсегда изгоняется из Роси.

Тяжёлая конструкция толчками двигалась вперёд. Пули вышибали из неё щепки и шмелями, жужжа в полёте, проносились над головой.

«Только бы у них не было гранатомётов! – подумал Николай и тут же заметил приподнявшуюся над укреплениями фигуру человека, державшего что-то в правой руке. – Гранатомётов, может, и нет, а вот гранатомётчики точно есть», – мелькнуло в голове, и он, выцелив фигуру в прицел снайперки, мягко нажал на спуск. Фигуру отбросило назад и сразу громыхнул взрыв.

– Не давайте поднять голову гранатомётчикам! – крикнул Николай бойцам и сосредоточился на обдумывании операции – с флангов, как он и предполагал, вспыхнула стрельба. Били явно его бойцы, экономно, одиночными выстрелами и короткими очередями. Патроны надо было экономить, вся эта бодяга могла затянуться надолго. Его группа била по всему, что шевелилось на баррикадах. Он с болью в сердце видел в прицел, как некоторые пули врага всё-таки достигали цели, попадая в прячущихся за щитом бойцов. Видимо, они как-то пролетали между стыков брёвен. Либо, скорее всего, достигали цели пули, выпущенные нападавшими с флангов – как ни сдерживали их поставленные заставы, но часть пуль на излёте всё-таки достигла цели. На дороге к баррикаде уже лежало человек пять, то ли мёртвых, то ли тяжело раненых, которые не могли идти. Тащить их тоже не было возможности – оставшиеся с трудом двигали вперёд конструкцию.

Через двадцать минут щит уже придвинулся на расстояние броска гранаты и за баррикаду полетели смертоносные яйца. Взрывы громыхнули, практически слившись в один, бойцы выскочили из-за укрытия и бросились вперёд, встреченные хоть и сильно поредевшим, но всё-таки смертоносным огнём защитников укрепления. Ещё трое упало, остальные перемахнули через баррикады.

Николаю не было видно, что там происходит, но ожесточённая стрельба, быстро закончившаяся, не оставляла сомнений в исходе дела. Ему уже было не до того – обошедшие с фланга нападавшие, скорее всего, добивают его бойцов в заставах. Он скомандовал оставшимся с ним, и они бегом, укрываясь за остатками зданий и деревьями, направились в обход перестрелки. Через десять минут бега со скоростью как на спринтерской дорожке они, обогнув по широкой дуге место боя, зашли с тыла к нападавшим. Убавив шаг, осторожно, продвинулись вперёд, пока не стали различимы спины людей в форме хаки, ползком и перебежками шедших вперёд. Их было человек двадцать, передвигались они умело и явно ими кто-то руководил. Николай сразу выцепил взглядом командира, жестом показал своим – он мой! – остальные ждали его команды.