Колючий иней

Заблокировав за нами дверь, Севал приказал мне не дергаться, а сам двинулся к воздухоочистительной установке. В руках у него был зажат пузырек с хиласом. Спустя минуту раздался настойчивый стук в дверь. Я вздрогнула и закусила губу. Ну давай же, Севал!

— Надень маску! Дыши редко и поверхностно, — донесся до меня его приказ, и я быстро натянула на лицо мокрую ткань, сцепив сзади зажимом.

Стук за дверью прекратился, теперь ее явно пытались взломать. Подошедший Севал встал рядом и начал что-то про себя бубнить. Прислушалась. Считает. Казалось, время течет бесконечно долго. Но вот звуки стали тише. А вскоре послышался глухой удар. Затем второй. Подождав ещё немного, мы осторожно открыли дверь.

Под ноги повалилась бессознательная туша одного из охранников. Переступив еще через пару тел, мы побежали в сторону рубки. Оставив меня снаружи, Севал двинулся к панели управления. Знакомые ощущения дали знать, что мы вышли из прыжка.

— Все, бежим, — он схватил мою руку и потянул за собой к стыковочным шлюзам.

Как бы я ни пыталась дышать реже, в голове все равно начало мутиться.

— Севал, — прошептала я, стараясь сфокусировать взгляд и заставить ноги идти быстрее.

Меня подхватили сильные руки, и мы ускорили шаг. Остальное помнила как во сне. Переступив еще через пару людей, лежащих без сознания, мы наконец достигли шаттла. Севал усадил меня в кресло и взял управление. Последнее, что запомнила, были его слова:

— Мы справились. Ты молодец.

Уже в третий раз приходила в себя после хиласа. Ожидала тошноты и прочих сопутствующих, но, на удивление, лишь немного болела голова. Наверное, доза была не такой большой.

— Где мы? — прошептала я пересохшими губами, не в силах открыть глаза.

— Скоро прибудем на станцию Зот. У нас мало времени. Необходимо найти корабль и убраться оттуда как можно скорее. У тебя есть деньги?

— Да, мне что-то оставил папа.

— Хорошо, придется скинуться. У меня тоже есть немного.

Голова соображала плохо, я с трудом разлепила глаза. Севал что-то делал за панелью, и я видела лишь его макушку, торчащую из-за высокой спинки кресла. Решив сходить умыться, я аккуратно поднялась. Вокруг все резко закружилось и поплыло. Попыталась схватиться за подголовник, но пальцы зацепили лишь пустоту.

Начала падать, но, вопреки ожиданиям, не встретилась с холодным полом, а рухнула на колени Севала, прижатая его руками. И как умудрился так быстро развернуться?

— Ты чего шатаешься? — грубо спросил он, но в голосе сквозила озабоченность.

— Это я от счастья, — пролепетала я, еле ворочая языком.

В глазах стояла темнота, разгоняемая лишь сверкающими точками. Они кружились и плыли, пытаясь утянуть мое сознание за собой. Губ коснулось горлышко фляги.

— Выпей воды.

Послушно сделала пару глотков. Стало немного легче. На лоб опустилась шершавая ладонь и почти невесомо погладила. Закрыла глаза, стараясь остановить круговерть. Рука сместилась и начала бережное движение по голове, даря приятное успокоение. Чуть улыбнулась. Хотелось прошептать «спасибо», но язык не слушался.

Державшие руки перехватили меня поудобней и прижали к крепкому телу. Так уютно. Легкий поцелуй коснулся виска. Прохладные губы принесли облегчение, и я задышала ровнее. А вскоре тяжелая темнота отступила, и я почувствовала, что прихожу в норму. Но по непонятной причине не спешила покидать удобные объятия.

Мне не хотелось открывать глаза и снова видеть лицо папы, поэтому я медлила. Но все же пришлось это сделать. Взгляд уперся в привычные черты Севала. Едва не заплакала от раздирающих меня противоречивых чувств облегчения и тоски.

— Спасибо, — прошептала я, не удержав пары слезинок.

Он ничего не сказал, лишь стер их с моего лица. Едва поборола желание повернуть голову и поцеловать ладонь. Со мной творится что-то неладное. Я расклеиваюсь и расползаюсь по швам буквально на глазах. Пора собираться. Приподнялась и с трудом пересела в свое кресло.

— Тебя могут опознать на станции? — спросила я.

— Вероятность есть, но мы успеем оттуда улететь. Найду себе там новое лицо.

Аж передернуло от его слов. Как же неприятно это звучит! А Севал развернулся ко мне и серьезно произнес:

— Пожалуйста, Рин, только молчи о том, что ты узнала о мутантах. Мои предки очень жестоко расправлялись с теми, кто разносил о них правдивые слухи. И сейчас мало что изменилось.

Охотно в это поверила. У них столько секретов, способных вернуть их обратно к рабскому существованию. Понятно, почему они так тщательно их оберегают.

— Хорошо, — согласилась я. — А ты можешь рассказать, как ты это делаешь?

Я специально попросила его, а не приказала. Пора прекращать пользоваться этой ужасной властью. Слишком неприятные чувства она у меня вызывала.

— Сыворотка спровоцировала мутацию генов. И кроме трансформации появились различные отклонения. Например, отведав крови человека и зафиксировав в этот момент в памяти его лицо, мы можем, деформировав свое, надеть его, как маску. Только это считается позором среди нас.

— Почему? — недоуменно спросила я. Мне казалось странным, что такое преимущество является для них чем-то плохим.