Колючка и стихоплёт

По программе каноисты-одиночники шли последними, чтобы дождаться выступления Кирилла, пришлось потратить нервы и голос на байдарочников. Малика старалась посещать все соревнования, которые проходили в Краснодарском крае, многие друзья и даже соперники Эдьки знали её в лицо и здоровались.

Рассматривая плечистых гребцов, она решила передвинуть их на первое место в иерархии фигуристых спортсменов, на ступеньку ниже поставила многоборцев-легкоатлетов.

Ответив на очередное приветствие, Малика услышала знакомый голос за спиной.

— Вы были правы, гребля — потрясающий вид спорта.

Она резко обернулась и неожиданно для самой себя засмущалась. Сзади, почти касаясь коленями её спины, сидел новый преподаватель Витольд Ефимович Овсянников. Их знакомство состоялось только сегодня утром, на первой лекции по органической химии. В отличие от её отца, он действительно носил звание профессора, но выглядел максимум на тридцать лет. Именно так Малика представляла себе Эраста Фандорина[1] без усов. На висках поблёскивала благородная седина, а облик так и кричал о редкой способности носить строгий костюм, словно в нём он и родился: привычно и небрежно. Даже сейчас, на спортивном мероприятии, мужчина позволил себе лишь одну вольность — снял пиджак. Его так и хотелось обозвать джентльменом и обращаться только на «вы», тем более он сам «выкал» всем студентам.

— Мой любимый вид спорта, — после длительной паузы ответила Малика.

— Позволите? — Витольд Ефимович приподнялся, указывая взглядом на свободное место рядом с Маликой.

— Да, конечно.

Он перебрался на скамейку ниже уровнем.

— За кого болеем?

Малика нашла взглядом Кирилла. Он стоял довольно далеко, но узнаваем был с любого расстояния. Как обычно, в белом рашгарде[2], чёрных тайтсах[3] и алой бандане с тёмными полосками, в которых при ближайшем рассмотрении узнавались строчки из стихотворения Эдуарда Асадова. Раньше Малика высмеивала привычку Кирилла так одеваться, называла его первоклассником с пионом на голове.

Словно почувствовав пристальный взгляд, Кирилл обернулся и взмахнул рукой, изобразив жест одобрения, потом ткнул себя в грудь и сложил из пальцев цифру четыре.

Малика послала ему воздушный поцелуй и вдруг вспомнила о том, кто находится рядом, смутилась.

— За моего лучшего друга. Он будет выступать под номером «четыре».

Витольд Ефимович одарил Малику пристальным взглядом, сдобренный едва уловимой многозначительной улыбкой.

— Хотелось бы мне иметь такую подругу.

Она растерялась и тут же попыталась уточнить:

— Вы тоже спортом занимаетесь? За вас болеть некому?

Он явно хотел дать длинный ответ, но вместо этого коротко произнёс:

— Нет.

Малика заёрзала на скамейке, не зная, как сгладить неловкость.

— Мы уже давно лучшие друзья.

Преподаватель оглядел суетящихся у берега гребцов, ожидающих финишного заезда, и снисходительно заметил:

— Позвольте с высоты моего возраста выразить скепсис по поводу дружбы между мужчиной и женщиной.

— Сколько можно? — вспылила Малика. — Почему так сложно поверить, что такая дружба бывает?!

Витольд Ефимович опешил от резкого тона и продолжил уже не так уверенно:

— Значит, вас не связывают никакие романтические отношения с другом под четвёртым номером? — А после заминки добавил: — Или ещё с каким-нибудь другом?

— Нет. Не связывают, — раздражённо фыркнула Малика.

Разговор принимал какой-то странный оборот, и она никак не могла определиться, нравится ей это или нет.

Наконец на старте показалась лодка Кирилла. Зеркально окрашенная дека сливалась с поверхностью воды, отражая рябь на реке. Только белый прямоугольник с номером указывал на наличие каноэ, подтверждая, что гребец держится на воде не благодаря чуду.

Спортсмены замерли на старте, словно гончие, почуявшие добычу. Зрители, затаив дыхание, обернулись к акватории. Выстрел стартового пистолета дал сигнал к движению не только для спортсменов. В тот же момент болельщики стряхнули оцепенение и бурно заголосили, подбадривая гребцов.

Малика вскочила на скамейку и, активно жестикулируя, верещала едва ли не громче всех. Ненавистная пуговица была тут же забыта.

Кирилл вышел со старта с заметной задержкой, что вызвало у Малики бурю негодования, но уже к первой отметке он подошёл пятым. Казалось, зеркальная лодка не плывёт, а летит стрелой над поверхностью воды, игнорируя силу трения. Отточенные, словно механические движения продвигали вперёд каноэ, постепенно нагоняющее лидеров. Кирилл двигался, будто не чувствуя усталости, мощными сильными гребками приближаясь к тройке спортсменов, вырвавшихся ещё на старте. Поравнялся с ними на некоторое время и за несколько гребков опередил почти на треть корпуса. Очередное движение весла — и он пересёк финишную линию.

Казалось, заезд занял всего несколько секунд: накал эмоций вырвал Малику из времени, заставив забыть об окружающем мире. Теперь же, увидев очередную победу друга, она вернулась в действительность. С досадой осознала, что в глазах преподавателя, который никуда не делся во время гонки, она выглядела не просто несдержанной, а, пожалуй, сумасшедшей.