Колючник

— Три Матери знают, что я здесь, — сказала ведьма, — как они знают все обо всем. Но они меня не посылали. Не переоценивай себя, Кира Рабенсон. Ты никто, всего-навсего ребенок.

— Я — носительница Семи Печатей.

Ведьма медленно наклонила голову:

— Да, как и трое твоих друзей. Четыре ребенка, и у каждого Семь Печатей. Итого в сумме двадцать восемь печатей. Именно столько раз вы умрете. Если не присягнете на верность и не покоритесь навеки.

Покориться? Кира была потрясена. Значит, Арканум отнюдь не любой ценой жаждет их смерти! Ну а какая ведьмам выгода от того, что носители Семи Печатей будут на их стороне?

Не кроется ли за магическими знаками сила большая, нежели Кира думала до сих пор?

Уж нет ли у ведьм причин бояться ее и трех ее друзей?

— Вы хотите, чтобы мы к вам примкнули? — недоверчиво спросила Кира.

Ведьма снова лучезарно улыбнулась:

— Ты, Кира Рабенсон, только ты. Твои друзья не в счет, они никому не нужны.

При этом она небрежно подняла правую руку, словно собираясь что-то метнуть в друзей Киры.

— Нет! — взвизгнула Кира и поспешно шагнула вперед.

Ведьма засмеялась звонким колокольчиком и опустила руку:

— Ну, нет так нет. А ты боишься за своих друзей, да? Вот мы и нашли твое слабое место.

Слабое место? О чем говорит эта дрянь? Кира всего лишь подросток, и одному Богу известно, сколько у нее разных слабостей.

А что, если (хотя, конечно, это просто невероятно, не правда ли?) она обладает такой силой, о которой и сама не подозревает? Не станет ли в будущем девочка-подросток кошмаром для ведьм Арканума?

Если так, ей немедленно нужна инструкция к пользованию, что-то вроде: «Следуйте указаниям, перечисленным в пунктах с первого по четвертый, и все ведьмы улетучатся желтым облаком серного дыма…»

— Если ты хоть пальцем тронешь моих друзей, я никогда не стану одной из вас, — твердо произнесла Кира.

Ведьма невозмутимо пожала плечами:

— Тогда ты умрешь. Для меня никакой разницы нет.

— А что скажут Три Матери, если ты откажешься?

— Откажусь? В мою задачу входит убедить тебя или устранить. Угадай с трех раз, чего мне больше хочется?

— Человек с Луны давно уже пытается добраться до нас.

— Может, он просто хочет вселить в вас страх?

— И заманить меня сюда?

— У, хитрюга! Да, я ждала здесь тебя. Дольше, правда, чем предполагала.

Кира пронзительно посмотрела на нее:

— Это ты убила мою мать?

На миг воцарилось молчание, словно стена выросла между ними, почти осязаемая, почти материальная. Затем ведьма сказала:

— Я знала твою мать, Кира Рабенсон. Я видела, как она умирала. Но не я виновата в ее смерти. Я не смогла бы убить ее, даже если бы захотела. Твоя мать была могущественной колдуньей.

Ведьма произнесла это с дрожью в голосе, немало удивившей Киру. Заметив ее удивление, женщина поспешно добавила:

— Она была могущественной, ты — нет. Ты умрешь здесь и сейчас. Если я этого захочу.

Кира не знала обстоятельств гибели матери. Давно, еще будучи ребенком, она постоянно слышала разговоры между отцом и тетей Кассандрой о каком-то несчастном случае. О том, что за этим «несчастным случаем» стоял Арканум, Кира догадалась много позже, уже зная о существовании союза ведьм. Тем не менее слова ведьмы были первым и единственным подтверждением ее предположений.

Кира собрала в кулак все свое мужество:

— Не думаю, что мне у вас понравится. «Арканум» звучит так же скучно, как «урок латыни». — Она старалась выглядеть как можно более наивной.

Ведьма ухмыльнулась, но ее глаза выдавали гнев, наполняющий ее, словно яд коварную змею.

— В рядах Арканума нет места скуке. Ничто так не изнуряет, как необходимость постоянно быть хорошей. У нас эта проблема решена. Мы никогда не бываем хорошими. Поэтому скука нам неведома.

Конечно, на самом деле Киру волновала отнюдь не скука или веселье. И уж конечно, она и не помышляла о вступлении в Арканум, независимо от того, какие блага ей посулят взамен. Все, что ей было нужно, — выиграть время. Время на обдумывание спасительной идеи.

— Расскажи-ка мне кое-что, — потребовала девочка.

— Что именно ты хочешь знать?

— Как стать такой могучей, как ты, чтобы повелевать Человеком с Луны?

Ведьма улыбнулась, не в силах скрыть, что польщена.

— Я — ведьма лунная, а есть и другие: ведьмы неба, ведьмы вод, ведьмы земли, ведьмы ночи, ведьмы дня, ведьмы потустороннего мира… Им нет числа. Никто так не смертоносен, как ведьмы смерти, никто так не чувствен, как ведьмы плотской страсти. И никто не знает столько о силе и воздействии небесных светил, как мы, лунные ведьмы.

Кира сделала вид, что постепенно поддается соблазнам Арканума:

— А что, и я тоже могу стать чем-то таким… ну, там, ведьмой потустороннего мира или лунной, как ты?

— У нас, лунных ведьм, есть пение, дающее нам власть и могущество. Если ты умеешь петь, то можешь, наверное, стать одной из нас. Да, пожалуй, ты сможешь. — Взгляд ведьмы стал испытующим. — Понравится ли тебе это?