Колкая малина. Книга четвёртая

Сделаны звонки, розданы визитки
И проработаны приветственные реплики,
Вяжутся в букеты маргаритки
И урезонены нытики и скептики.

Благородно и приватно

Прошуршали лимузины,
И только не совсем понятно —
То ли это похороны, то ли именины.

Там, где балдахины, должно быть и тризне,

И надо приходить, если позовут,
Ведь память — как туман в современной жизни,
Не приедешь сам — силой привезут.

А если именины, то, значит, маскарад,

И тут ни от кого не увернуться,
Никто тебя не спросит: ты рад, или не рад?
Здесь очень важно телом извернуться.

А в тризне в куче похороны с именинами,

Где на углях погребального костра
Пляски до упада под разными личинами,
И где дерётся каждый за себя.

Говорят, не бывает печали без радости —

Мы их сжигаем, а сами горим.
Нам, наверно, не хватает самой малости,
Чтобы, наконец, понять, чего творим.

Чужая душа — потёмки

Мы встретились среди живого мира,
Но ни одной травинки не измяли,
Нас не пугали трагедии Шекспира,
И романтические вирши вдохновляли.

Когда горизонт в куполах золотых

Венчает небесные Храмы,
А у нас — два венка полевых
И кадило курит фимиамы.

Душа была омыта и чиста,

Нас будто только что достали из купели,
Нас ещё реальность не нашла,
И яблоки раздора не созрели.

А сегодня — это мы или не мы,

Как были в ту, первую, встречу?
Сегодня всё — с обратной стороны,
И я сам себе во всём противоречу.

Потерялось ощущение бессмертия,

И пропал восторг прикосновений,
Пропала целая эпоха милосердия
И колдовские запахи мгновений.

Много можно в жизни потерять;

Для нас разные готовят панорамы.
Никогда не надо о страхах забывать,
Ведь любовные романы — это тоже драмы.

Это я

Я много в жизни чего повидал,
Вот только богатств не нажил,
Но всё, что хотел, себе доказал,
И свою цену за всё заплатил.

Я себя сам всегда узнавал,

Хотя и блуждал в миражах.
Жаль, что много любимых людей потерял,
Пройдя мимо них впопыхах.

Меня когда-то тоже ждала мама,

Сидя на скамеечке в ветхом шушуне.
И всегда повторяю упрямо:
Нет крови человеческой на мне.

Мне чудится: вот-вот я что-то угадаю,

Верно, мне хочется друга обнять.
Я, наверно, ничего не понимаю,
Разучившись любить, научился прощать.

Я бы поднял упавшую с неба звезду

И закинул её в глубину небосвода.
Пусть я много уже не могу,
Зато я узнал, что такое свобода.

Все ошибки — это моя личная судьба,

И пусть Солнце к закату кренится,
А потом будет вечная тьма,
Я иду за всех живых и мёртвых помолиться.

Антимир