Колкая малина. Книга четвёртая

Не тот силён, кто плакать не умеет,
А тот, который может сострадать,
Который в мёртвом холоде согреет
И не даст никому унижать.

Не тот, что никогда не ошибался,

Будет истинную правду изрекать,
А только тот, что никогда не продавался,
Имеет право людям предрекать.

Когда красивость выставляют напоказ,

На витрину, как произведение,
То только подвиг без угоды и прикрас
Есть пример бессмертного служения.

И что бы кто ни говорил,

Что суждено — не оборвётся.
И если он по-настоящему любил,
То и с того света отзовётся.

Пусть обнимет сила красоту

И над стихией в вальсе закружит,
И, поклонясь распятому Христу,
Они увидят, что им мир принадлежит.

Не покушайтесь на земное притяженье,

Мы все на ней в приливах и отливах.
Пусть никогда не кончатся сомненья,
А что мы были, пусть запишется в архивах.

Сказано

Он читает СМСки с телефона,
Прикрывая ладонью экран,
А я читаю притчи Соломона
И понимаю, что всё — самообман.

Из тени приходят и с тенью уходят,

Сегодня огонь, а завтра зола.
Те, кто искал, ничего не находят,
Ибо всё вокруг — только маета.

Для тех, которые умеют умно врать,

Им тоже жизнь — сплошной туман.
Если даже и получится что-нибудь урвать,
То это всё равно в чужой карман.

Ничто не измеряется поступками,

И ни с кого ничто не взять;
Вы только всё запутали уступками,
Спутав время врачевать и время убивать.

Не ищи на Земле правосудия,

Пытаясь быть разумным существом,
И в нескончаемом потоке словоблудия
Срам не прикроешь фиговым листом.

Нету карликов, как нету и титанов,

И никому своих камней не подобрать,
А в гробу не делают карманов,
Есть только время жить и время умирать.

Скиталец

Если все твои попытки — не просто голый понт,
Значит, разбежавшись, прыгни высоко.
А коль ушёл, иди за горизонт,
Где нет ничего твоего.

Не бывает исполнителя желаний,

Который ждёт смиренно где-нибудь в теньке,
Бывает страх от встреч и радость расставаний,
И строчки из слов, как следы на песке.

Может, это идёт исполнитель желаний,

А может его травят по следам.
Если он не мастер слёзных оправданий,
То, значит, ищут по надуманным долгам.

Он — наживо отрезанный кусок,

И бредёт, сам не зная куда.
Это на лезвии кинжала прорезан кровосток,
А у него в поводырях лишь солнце и жара.

Погружаясь в миражи и полусон,

Он наблюдал, как жалом на песке
Для него рисует карту скорпион,
Которая ведёт к живой воде.

Всегда было много небесных посланцев,

Предсказанных святыми и пророками,
А сколько их ещё падёт, скитальцев,
В борьбе с духовными пороками?

Сытая душа