Колкая малина

Я свои дела отдам в химчистку
И улечу в лимонный Сингапур,
А от себя оставлю длинную расписку
Для утешенья дураков и дур.

И буду двигаться совсем другой походкой,

Чтоб было видно мои белые штаны.
Я буду праздновать с шампанским, а не с водкой
По гранд-отелям южной широты.

На завтрак – мясо тасманийского лангуста,

На обед – павлиньи сердца,
На сладкое – сраженье кобры и мангуста,
И стриптизерши с изумрудного дворца.

Я буду видеть их в дыму кальяна

И ощущать во рту рахат-лукум,
Они прикрыты только шкурками банана,
А на мне от «Живанши» в полосочку костюм.

Я поставлю на рулетку миллионы,

А миллиарды положу в карман.
Мне глубоко плевать на все законы,
Я сам себе правитель и султан.

На лагерном матрасе такие снятся сны,

Что с мозгами и кишками отрывают от земли.
Привет всем обитателям южной широты,
Что вовремя сумели ноги унести.

Они

Новые сапожки у моей подруги,
Стильная прическа и тропический загар,
Она меняет деньги на товары и услуги,
Это самый главный её репертуар.

Кто-то яхту приобрёл, кто-то самолёт,

Кому-то биржа подыграла, кому-то футболисты.
Денежная масса мимо не пройдет,
Её правильно направят финансисты.

Римская динария и американский доллар —

Кушанье с одной сковороды.
Там всегда один и тот же повар
И заповедь «продай или купи»

Если знаете, откуда надо брать,

Все на свете можно откупить,
И что угодно можно преподать,
И перепродажей души отравить.

А вчера пособие по бедности давали,

И в магазинах сразу скидки расцвели.
Так столько разного товара понабрали,
Что даже не сумели унести.

Динарии в мошне, и доллары в счетах,

Там кураж и тысячи оргазмов.
Им незачем молиться о пяти хлебах,
Просыпаясь ночью от голодных спазмов.

Милосердие

Она любила кошек и собак,
Ей с ними целовалось и чесалось.
Для них готовили форель и бешбармак,
Что не пожрали – людям раздавалось.

Открытая и кроткая в душе,

Она училась милосердию у мужа,
Который депутатствовал в гнезде
С лепным гербом Советского Союза.

Он был когда-то комсомольским вожаком

И гуманизму был учён не понаслышке,
С гармошкой, под карьерным куражом,
Стучал чечётку пьяным коммунистам.

А мир её души был нежен и высок,

Он должен быть примером и уроком.
Когда нагадил в золотой горшок,
Подмыться надо персиковым соком.

Он подстригаться улетал в Париж,

Стриптиз смотреть старался на Багамах,
Всегда встречал объятья и престиж
Под грохот в триумфальных барабанах.

Он будет дуть на красные угли

И бормотать слюняво и упрямо:
«О Боже, Царя-батюшку Храни,
Я от него, как Ева – от Адама»

Победителям