Коллекция детективов

– Немного. Врач сказал, что главное для неё – покой. Испуг и волнения могут быть губительны. Но мы ничего не будем делать, Герта, это слишком рискованно. Мы ждали так долго и на кону так много, что надо потерпеть ещё. В конце концов, Сильвии восемьдесят три года.

– И прожила она их очень неплохо. Знаменитая актриса с кучей поклонников и мешком драгоценностей! – прошипела миссис Бонфилд.

– В конце концов, они достанутся нам.

– Не уверена. Сильвия так любит свою собаку, что может завещать всё какому-нибудь собачьему приюту. Мало того, что нам приходится лебезить перед его хозяйкой. Так ещё и с ним приходится носиться. Миленький Черчилль, миленький пёсик! Вот увидишь, что нас вышвырнут из этого дома и сделают из него гигантскую будку для собак!

– Только что ты говорила, что всё достанется Бриджит. Определись, наконец, кого нам бояться.

Маргарет Бонфилд не сдавалась.

– Но хотя бы отравить собаку мы можем?

В ответ на это мрачное предложение раздался звонкий лай, и в комнату вбежал толстый, жизнерадостный французский бульдог, вслед за которым вошла молодая, симпатичная девушка.

– Сильвия ещё работает в саду, через несколько минут она закончит, и мы пойдём обедать.

– Мы живём в этом доме уже не один десяток лет, Бриджит, и знаем, когда здесь обедают.

Супруги Бонфилд действительно жили много лет на полном иждивении у своей знаменитой родственницы, не забывающей при удобном случае напомнить об этом и никогда не дающей денег. Для этого у неё были веские основания. Руперт Бонфилд когда-то разорился на биржевых спекуляциях, а его жену Сильвия считала безнадёжной дурой, которая даже не умеет нормально одеться и оскорбляет её искушённый взор своими нелепыми нарядами. Поэтому всю одежду она покупала Маргарет сама, а когда та выражала недовольство, предлагала делать это на собственные деньги. Бонфилды, привыкшие к лёгкой, сытой жизни, не предпринимали никаких усилий к обретению независимости и терпели капризы старой дамы в сладостном предвкушении наследства. Но Сильвия, несмотря на больное сердце, продолжала жить, получать все удовольствия, которые мог позволить её возраст, и, казалось, собиралась перешагнуть столетний рубеж. Приезд в дом юной Бриджит Мишем, предложившей написать мемуары, вызвал у неё новый прилив энергии и породил лютую ненависть нетерпеливой родни к журналистке. Особенно злило то, что Бриджит легко нашла общий язык с Сильвией, проводила с ней большую часть дня и с искренним удовольствием возилась с её старым, избалованным псом.

– Как чувствует себя моя сестра? –просил Бонфилд.

– Прекрасно,– ответила Бриджит и погладила собаку по голове.

Вернувшаяся из сада Сильвия Дьюран очень неплохо выглядела для своих преклонных лет. Тщательно одетая и причёсанная, она довольно бодро шагала, зорко окидывая собравшихся живыми чёрными глазами.

– Надеюсь, здесь никто не обижал моего Черчилля?

– Кто же посмеет обидеть такую очаровательную собаку, – сладчайшим голосом проворковала Маргарет Бонфилд.

– Очень рассчитываю на это, – многозначительно проговорила миссис Дьюран, – Черчилль – самое близкое для меня существо, – она вздохнула, – и самое бескорыстное.

– Не надо так говорить, Сильвия, – перебили её супруги Бонфилд, мы любим тебя.

– Ну, что ж, – весело проговорила Сильвия Дьюран, – будем надеяться, что вам придётся любить меня ещё очень долго (миссис Бонфилд тихо застонала).

После обеда Сильвия диктовала Бриджит свои воспоминания. Она рассказывала о спектаклях и перечисляла поклонников. Жизнь у старой актрисы была богата на приключения и встречи с известными людьми. Бриджит, тщательно записывая, просила говорить помедленнее и задавала вопросы, на которые получала пространнейшие ответы. Говорить Сильвия могла бесконечно, с подробностями и уточнениями. Супруги Бонфилд еле сдерживали зевоту и, когда она собралась идти спать, с облегчением вздохнули.

– Ну, мой дорогой, хочешь прогуляться на ночь? – Сильвия взяла Черчилля на руки и нежно поцеловала.

– Мы сходим, дорогая сестра, – поднялся с кресла её брат.

– Нет, – капризно возразила та, с собакой пойдёт Бриджит. Она играет с ним, и Черчилль её больше любит. Иди, детка, и не забудь положить Черчилля в его постельку. – Она улыбнулась Бриджит и удалилась.

Маргарет Бонфилд и её супруг долго сидели у догорающего камина. Наконец женщина прервала молчание.

– Ну, что ты теперь скажешь про эту журналюшку? Она обожает Черчилля и готова часами слушать эти тошнотворные рассказы. Мы то слушаем их в сотый раз. И будем ещё годами слушать!

Её слова прервал страшный вопль, раздавшийся из спальни Сильвии.

Бонфилд испуганно поднялся.

– Не спеши, – остановила его жена.

Они застыли в молчании и сидели так, пока не примчалась Бриджит с собакой.

– Вы ничего не слышали? Мне показалось, что кто-то кричал.

– Нет, нет, мы сами выходили прогуляться, и только что пришли.

– Да, а мне послышалось, что это голос Сильвии.

Бриджит стала быстро подниматься по лестнице.

– Скорее вызывайте врача, Сильвия потеряла сознание!

Маргарет сжала руку мужа, пытаясь задержать его. Но он покачал головой и взял телефонную трубку.